кивнул в ответ:
– Потапыч, эта еда для тебя. Ещё теплая, но если хочешь, то можешь подождать немного…
Медведь негромко уркнул, словно поблагодарил за подношение, а после склонил голову к девушке.
Я взглянул на Тычимбу:
– Убери тогда её одежду куда подальше ну и… то, что останется. И тут приберись немного.
– Понял, господин. Всё будет сделано, – поклонилась расплывчатая фигура.
С пола одна за другой начали исчезать вещи девушки.
Я же откинулся на оставшиеся в живых подушки. До рассвета ещё оставалось время, а судя по начинающимся приключениям, мне энергия мне ой как понадобится.
К утру о визите ночной гостьи ничего не напоминало. Даже перья из заботливо зашитой наволочки исчезли все до единого. И в ячейке хранилища похрапывал довольный тотемный зверь…
Глава 7
«Чтобы добиться цели, ведарю должен пребывать в чистом, незамутнённом состоянии ума»
Кодекс ведаря
Из Москвы мы должны были выехать рано утром. Так как я по легенде был в «опале», то и царский кортеж мне не полагался. Даже захудалый «Мерседес» не выдали, а уж хуже этой машины и представить себе нельзя. Хоть германский кайзер Чавольц и пыжился изо всех сил, но творения его страны считались одними из худших в этом мире.
Годунову ещё могли выделить машину, но так как он не умел водить, то решили обойтись без неё.
Надо же, дворянский сын, а водить не умеет! Сказал, что ему это не нужно, ведь у него должен по штату полагаться водитель. Вот ведь и сказано было с таким пафосом, что я едва не расхохотался.
Последыш угасающего рода, а туда же…
Самолетом тоже решили не лететь, так как добираться до Белоозера придется от ближайшего аэропорта ещё часов пять. Поэтому сразу выбор пал на поезд. Взяли самое дорогое купе – я пожертвовал сумму на выкуп из своего кармана…
Ну, как из своего… Получается, что все, кто находился в день приёма в царской зале, в той или иной мере оплатили наш проезд. Для бояр, окольничих и думных дворян вряд ли потеря денег была сколь-нибудь существенна, а мне на первое время могло помочь.
Сопровождать нас поставили Кирилла Сафронова, пожилого мужчину с орлиным носом и таким количеством морщин на лбу, что казалось, будто по коже провели мелкой тёркой, оставив следы на память.
Дядька Кирилл был дальним родственником рода Рюриков, поэтому ему доверили в своё время обучать царских детей боевому искусству. Меня он обучал немного, так как после празднования пяти лет моё бедное тельце передали в ежовые рукавицы ведарской школы. И уже там я проходил азы защиты собственной жизни, а также основы забирания жизни чужой.
Ровно в пять утра дверь отворилась и на пороге возник хмурый Сафронов. Он оглядел комнату и остановил взгляд на мне:
– Царевич, через двадцать минут выдвигаемся.
– Даже посрать толком не получится? – спросил я с усмешкой.
