безотцовщина в нашем дворе – Арнольдик Купченко. Правда, кое-что делало его особенным: у него был старший брат. Не то чтобы тот вмешивался в нашу жизнь, но он был, и мальчишки из соседнего двора держались от Арни на расстоянии. Редким именем он был обязан своей матери, плаксивой и нервной особе, обожавшей американские фильмы. Она тяготела ко всему необычному, красила волосы в синий цвет, а ногти, опережая время, разноцветным лаком. Старшему сыну повезло – она назвала его Германом, а вот рождение Арни пришлось как раз на ту пору, когда ее кумиром стал Арнольд Шварценеггер. Я помнила плакаты, которыми были оклеены их прихожая и туалет в придачу: Шварценеггер-Конан, Шварценеггер-Терминатор. В общем, тетя Люба, должно быть, мечтала, что сын вырастет здоровяком, под стать Арни. И не угадала. В детстве младший Купченко был до того тощим, что назвать его именем Шварценеггера можно было разве что в насмешку. Он тут же получил прозвище Арни Дохлый, потом имя совсем потерялось, и иначе как Дохлым его никто не звал. Слава богу, до размеров Шварценеггера ему и сейчас было далеко, но качалкой Арни точно не пренебрегал. В общем, кличка Дохлый теперь была так же неуместна, как в далеком детстве имя, данное мамой.
– Классно выглядишь, – сказал он, оглядывая меня.
– Ты тоже.
– Надолго к нам?
– На пару дней. Решу вопрос с квартирой…
– Да, я слышал, что тетка тоже в Америку подалась. Как там?
– Нормально.
– Замуж не вышла? Впрочем, Ирка бы знала. Да?
– Непременно приглашу на свадьбу, – усмехнулась я. И кивнула на блондинку: – А ты?
– А у меня как раз скоро свадьба. Скажи, куда приглашение прислать?
– На прежний адрес. Только не затягивай. Ты нас познакомишь? – спросила я. Вполне могла обойтись и без знакомства, но решила, что этого требует элементарная вежливость.
– Да, конечно, – засуетился Арни и, ухватив блондинку за руку, потащил ко мне. – Это Наташа. Моя невеста. А это Зоська, мы дружили с горшков.
– Софья, – буркнула я, как-то разом охладев к своему прозвищу или все-таки имени, сразу и не поймешь. Наверное, к прозвищу – у всех безголовиков они были: Горе, Дохлый, Чума и Зоська. – Что ж, рада была увидеться, – произнесла я, отступая на шаг. – Кстати, ты не знаешь, где Ирка обретается? И Егор?
– Егор все больше по знакомым. У него дела не блестящие… едва не посадили. Ты слышала?
– Нет. Мы практически не общались.
– По-моему, он настолько слился со своим прозвищем, что дурные приключения к нему так и липнут. Давай встретимся, поболтаем, я тебе все расскажу.
– Хорошая идея, – без восторга отозвалась я. – А что Ирка?
– Чума, она и есть Чума. Вроде нашла богатого папика. Последний раз видел ее на «Лексусе» и в сногсшибательном прикиде. Похоже, с Горой они до сих пор
