пока.
Я резко прерываю разговор, не из гордости, нет. Просто боюсь потерять душевное равновесие.
Но я его потеряла, потеряла на долгие две недели. Он играет со мной как кошка с мышкой. Только мне кажется, что я начинаю обретать себя, и опять звонок, который сбивает меня с толку.
Очень хочу поменять что-то в жизни, тянет на авантюры. Привычная трусость и осторожность останавливают, но не совсем. Один день даже работала таксистской, бред, конечно, но что-то в этом есть. Я была занята и была с людьми. Странно, но в школу, на мою любимую когда-то работу, ноги не несут. Дошла до того, что купила больничный лист (как аморально!). Говорят, в Германии учителем можно проработать только 15 лет, а потом заканчивается какой-то ресурс. Такое чувство, что мой ресурс закончился. Психолог сравнивает меня с подраненной птицей: я привыкла летать, но у меня подбито крыло. Но я обязательно поправлюсь, я очень хочу летать.
Вчера разглядывала фотографию мужа у свекрови, с ужасом поняла, что люблю, неужели это та самая любовь, про которую говорят: сильна как смерть…
Тоска.
Нет, я должна научиться летать сама, без чьей-либо поддержки и помощи, нужно стать собой, даже без мужа.
А по ночам я читала псалтырь и молилась, чтобы Господь соединил нас. Прочитала три раза, натерла мозоли на коленях и стола ждать, когда же случится это чудо. Словно я заклинание произнесла. Я еще не знала тогда, что это так не работает. А Бог не фокусник…
8
Скоро Новый год. Вчера Катя была на корпоративной вечеринке в фирме у мужа. Я готовилась к этому дню как к концу света. Знала, что он приведет туда ее. Кстати, фамилия у нее и правда Кузнецова. Чудеса? Как это происходит?
Катя плакала.
Как все это пережить?
Может, нужно было предвидеть? не радоваться так, как я в своей прежней жизни, переживать все ситуации заранее?.. Но разве это жизнь? Какое-то сплошное ожидание горя. Что делать?..
Неожиданное утешение пришло от Кати: она подарила папе фотографию в самодельной рамке, там был коллаж из нашего семейного архива – очень трогательные семейные фотографии. Я расплакалась, увидев это, и в то же время почувствовала какое-то странное облегчение. Может, Бог меня простил за Катю? Ну вдруг все-таки я была виновата в распаде их семьи?
Как будто гора с плеч свалилась, проспала 12 часов.
Посреди ночи подкралась и разбудила тревога. Нет, не поддамся. Сходила покурила, сделала маникюр и снова уснула. Главное, не давать ей разгуляться.
В последний раз, когда я дала горю слабинку, думала, что умру. Казалось, что мозг сейчас взорвется. Лежала и ждала смерти. Потом решила уйти в монастырь. О сыне я вообще в тот момент не думала. Решила, позвонила знакомому священнику, но он наотрез отказался меня принять. Я настаивала, собирала вещи, хотела приехать без благословения, но все тщетно – дорогу мне никто не объяснил. Мне было настолько плохо, что сердце останавливалось. И тут стали звонить подруги по каким-то своим делам: то одна позвонит, то другая. Я злилась, что меня отвлекают от смерти. Но как-то неожиданно я ожила, не знаю, каким образом. Видимо, не пришло
