очень похожи, скорее всего ее мама. Женщина пытается поднять дочь на ноги.
Мне горько наблюдать за развернувшейся сценой, поэтому я перевожу взгляд на Тима. Он не смотрит на свою девушку. Может, ему тоже нелегко в данный момент? Хотя какая разница, отказаться он все равно уже не сможет. Его записали, обратной дороги нет.
Проходит минут пятнадцать, но больше никто не приближается к площадке. Голубоглазый снова берется за микрофон:
– Если желающих больше нет, я объявляю отбор закрытым. Добровольцы, у вас есть пять минут, чтобы попрощаться с родственниками и друзьями.
Остаюсь на месте, мне некому сказать «прощай», поэтому уже с нетерпением жду, когда можно будет уйти отсюда. Джош отходит за живой барьер из Жнецов и что-то говорит своим друзьям шахтерам. Они улыбаются, пожимают ему руку, наверняка говорят какие-то напутственные слова. Смотрю на Тима, который, так же, как и я, остался стоять на месте.
– Ты не хочешь попрощаться со своей девушкой? – не выдерживаю я.
Он медленно поворачивает ко мне голову, вздергивает светлые брови и ядовито выплевывает:
– Не лезь не в свое дело!
Боюсь, как бы от его яда с меня не слезла кожа. Отступаю чуть в сторону и отворачиваюсь, больше не говоря ни слова. Джош возвращается на площадку. К нам направляется голубоглазый, скорее всего, чтобы дать инструкции, как действовать дальше. Но его останавливает громкий крик из толпы.
Наблюдаем, как девушка Тима вырывается из рук матери и бежит в нашу сторону, она все так же плачет и зовет своего парня. Один из Жнецов выставляет вперед руку в черной перчатке, пытаясь призвать девушку к порядку и показать, что ей не стоит пересекать черту. Но Лив точно обезумела, она не видит ничего вокруг в прямом смысле, ведь ее глаза затуманены слезами. Она слегка задевает протянутую руку Жнеца, но этого оказывается достаточно.
Сначала тело девушки дергается, словно от удара током, я однажды видела такое, выглядит очень похоже. А затем застывает и валится на землю мертвым грузом. Она похожа на сломанную куклу, живые люди не могут так лежать. Я с ужасом и неверием смотрю на происходящее.
– Не-е-ет! – где-то рядом с моим ухом слышится громоподобный крик Тима.
Он делает несколько шагов вперед, и вот, уже в его сторону направлена рука все того же Жнеца, который своим жестом показывает «не приближайся». Джош хватает парня за предплечье, удерживая на месте. Толпа притихла и заметно поредела, люди в страхе потихоньку отступают. Только безутешная мать рыдает над телом своей мертвой дочери. Жнецы остаются на месте, а голубоглазый заговаривает с нами, будто ничего необычного не произошло.
– Какая неприятность. Но, что бы ни случилось, нам уже пора. Дела не ждут. Следуйте за мной! – приказывает он.
А затем разворачивается, жестом призывает к себе блондинку и лысого и направляется прочь. Я удивленно пялюсь на его удаляющуюся спину. Вот это бесцеремонность.
– Тим? – настойчиво призывает Джош. – Идем, ты ничего
