именем Александр, и всеми своими деяниями предопределил наследнику блистательное будущее.
Сын его, прославленный в мировой истории как Александр Македонский, стал третьим официальным носителем этого имени, но при том стал он первым в истинном величии человеком, и наполнил имя своё совершенно новым содержанием и смыслом!
Замысел Филиппа наложился на промысел Неба, как описывает одна старая легенда. А молва та гласила, что как-то в час поздний охваченный смутной тревогой Филипп заглянул в замочную скважину собственной спальни. Что увидел царь? Свою собственную супругу Олимпиаду… в объятиях огромного змея! И понял вдруг поражённый Филипп, что некий бог в облике рептилии овладел его царицей. Но утешил себя царь мыслью, что поделать тут ничего нельзя. С богом не поспоришь…
К супруге же охладел, и нашёл утешение в объятиях щедрых любовью красавиц, какими славился его двор, и богата была Македония.
Молва доносила также о том, что в последующей битве под Мефоном царь потерял глаз. Именно тот, – добавляли шутники, – каким подсматривал ревнивец за вожделевшим божеством. Должно быть, в наказание за любытство…
Умная, жестокая и честолюбивая Олимпиада была автором сей искусно запущенной сплетни. Она больше не думала о гуляке-Филиппе. Будущее принадлежало её сыну, её Александру, в жилах которого струилась кровь могущественного божества!..
Олимпиада уверила в том и всех, и себя, но главное – она передала пылкую веру в божественное происхождение (и яркую судьбу!) любимому сыну – Александру!
И Александр до конца дней своих истово верил преданию о божественном Отце. Как поверили и многие его подданные. О том, какой именно небожитель посетил Олимпиаду в царском алькове – говорить вслух среди подданных было не принято. И чревато! Но задача царицы в том и состояла, чтобы вселить народу веру в участие в зачатии некоего божественного покровителя Александра.
На роль небесного отца, по тайным её расчётам, лучше всего подходил Сабазий – весьма популярный тогда рогатый бог фригийско-фракийского происхождения.
Сабазия почитали Подателем благ и даже Владыкой Вселенной. Его оргиастический культ в V веке до н. э. проник даже в Афины, где совершался открыто и многолюдно, хотя и не все эллины принимали его безоговорочно. До неожиданного и знаменитого одобрения Дельфийского оракула…
Супруга Филиппа царица Олимпиада была ревностным адептом Сабазия, участвовала в его мистериях, и тайный выбор её был вполне обоснован.
Греки постепенно совмещали образ популярного фригийского бога с образом набирающего популярность бога Диониса. В орфических гимнах Сабазий в попытке спастись превратился в быка, но был разорван титанами. Лишь сердце его было спасено, и волей Зевса из него возрос обновлённый бог – Дионис Загрей. Повинных Зевс поразил молниями, из пепла же перебитых титанов произвёл он род человеческий. От титанов, полагали греки, люди соединили
