обеспечения, размещался он на месте старой тыловой военной части. На полигоне даже оставили несколько вкопанных в грунт пустых резервуаров для дизельного топлива, а остатки неиспользуемой наземной магистрали из труб переделали в элементы полосы препятствий. Это всё выглядело странно для бывших бойцов элитных подразделений, переводившихся в «Раскат» из разных родов войск, но со временем все «раскатовцы» привыкали к пейзажам из постапокалипсиса. Зато этот полигон обладал не просто стрельбищем с механизированными мишенями, а целыми тремя роботами, имитирующими передвижение различных существ из учебных материалов центра. Далеко не все виды можно было смоделировать в стальном корпусе, но хоть что-то воплотить получилось.
По краю поля в сторону казармы шёл Булат. По рации командир оторвал его от занятий с новобранцами и приказал явиться в кабинет. Шёл он туда с подозрением предстоящего неприятного разговора: последнее время у него как-то не ладились отношения с начальством. Но Булат считал, что правда за ним и только за ним.
Второй этаж казармы пустовал: занятия шли до вечера. Дойдя до кабинета командира 1-й роты, боец дважды легко стукнул в дверь и зашёл.
Вадим Мазков повернулся к подчинённому, как только тот появился в дверях. Отложив журнал боевой службы в сторону, он начал:
– Булат, я с тобой ведь разговаривал по поводу «молодых»?
– Да.
– Ага. А что же сегодня происходило на полигоне?
– Тренировка.
– Тренировка?! – Вадим немного повысил голос, но тут же сдержал себя от выкрика ругательств и продолжил гораздо спокойнее. – А мне кажется, ты их отправил туда шеи свои сворачивать.
– Старый, ты поставил передо мной задачу – я её выполняю.
– Я тебе ставил задачу заняться прибывшим пополнением, а не избавиться от него!
– Я не избавляюсь.
– А чем же ты тогда занимаешься? Как они должны выполнить по прибытии то, что ты им приказал? Без подготовки.
– Они же лучшие, тренированные, значит, люди. Не дети малые.
– То, что они лучшие не означает, что они должны стать инвалидами в первую же неделю в отряде! Ты в курсе, что у Небольсина нога теперь толком никогда сгибаться не будет? Через месяц из госпиталя выпишут, на гражданку. Тебе нравится, когда люди себе кости ломают, я правильно понимаю?
– Вадим, ты не думай, что я поехавший…
– Да?
– Да! Я пытаюсь сделать так, чтобы они поняли, что нельзя быть готовым к тому, с чем нам придётся столкнуться! Надеюсь, что только может…
– А ты сталкивался?
– Вадим, ты понимаешь о чём я! Ты сам нам показывал эти записи! «Они не оставят от группы даже ошмётков, если замешкаемся», – твои слова.
– И как это связано с тем звиздецом, что ты решил дать новичкам в качестве тренировки?
– Я просто пытаюсь их погрузить в то, что может случиться на задании. Я помню,
