его на учебу в Англии? А кто сказал, что ей эта учеба нужна? И вообще, откуда они знают, что ей нужно, если она сама этого не знает?
Следующей, кому она позвонила, была Мирослава. Правда для этого она три часа просидела в полной тишине, рассуждая про себя, как ужасна жизнь. И как она непредсказуема.
– Чего опять в такую рань? – отозвалась подруга.
– Вообще-то я уже четыре часа как проснулась и не будила тебя, чтобы ты наконец-то выспалась, – огрызнулась Олеся.
– Что опять произошло?
– Богдан вчера разбился на машине.
– Ты шутишь? – раздраженно спросила Мирослава.
– Мира, такими вещами разве можно шутить? Или ты думаешь, что я совсем конченая?
Подруга тихо спросила:
– Как это случилось?
– Он забрал меня из салона красоты, и по дороге мы попали в аварию.
– Ты была с ним? – ахнула Мирослава.
– Да. Но у меня всего две царапины. Я была пристегнута, а он нет, и удар пришелся с его стороны.
– Охренеть…
– Да уж.
– Что будешь делать?
– В смысле? – не поняла Олеся. – Хоронить. Что еще я могу делать.
– Охренеть… – повторила подруга.
Олеся громко вздохнула:
– Похороны, наверное, завтра, да? Получается, вчера он погиб и это первый день, сегодня второй и завтра похороны?
– Ты меня спрашиваешь? – удивилась Мирослава. – Я никогда в жизни не была на похоронах и никогда не пойду!
– Ну круть! Я думала, ты меня поддержишь!
– Нет, Лесь, я даже к двум своим бабушкам не ходила. И к Богдану твоему точно не пойду.
– Понятно. Ладно, пока.
Олеся отключила телефон и опять расплакалась. Вот что за жизнь такая? Родители отказали, единственная подруга – тоже.
Под эти несправедливые мысли Олеся заснула, а проснулась уже после обеда от сообщения Андрея.
Многие начинают мстить раньше, чем их успели обидеть
Богдан открыл глаза и еще раз внимательно посмотрел на женщину.
Точно, тогда в коридоре была она и ее не впустили в палату. Она плакала, просила доктора спасти мужа.
Богдан снова открыл пудреницу и поднес к глазам.
Да, без всяких сомнений на него смотрел Геннадий Вячеславович Горячев. Это лицо он часто видел в корпоративных журналах и в электронных письмах, когда их руководитель рассылал отчеты или поздравлял с праздниками. В самом конце письма всегда была визитка: должность и небольшое фото.
Геннадий Вячеславович слыл жестким, если не сказать жестоким человеком, правда, за глаза. В офисе предпочитали говорить, что он сложный и принципиальный.
– Геночка, – рядом сидевшая женщина взяла его за руку.
Захотелось резко отбросить ее ладонь, но Богдан сдержался. Он уже понял, что его каким-то образом перенесло в тело Горячева, только вот что делать дальше, он
