>
Хотя по большей части все описанное в книге, происходило на глазах у самого Автора, как в его родном театре, так и в последнем месте работы.
Все имена, места и даты изменены, дабы защитить личности всех прототипов.
К сожалению, из-за того, что Автор во время написания находился в депрессионном состоянии из-за онкологических заболеваний, текст получился слегка тупой, вульгарный и с элементами сексуального содержания, в последствии чего, книга не предназначена для читателей не достигших восемнадцатилетнего возраста.
И на случай, если вы не знали, что такое Балет или Театр на самом деле, то открою вам тайну: Театр – это кладбище талантов, а Балет – …, впрочем вы и сами поймете нашу кухню…
Глава 1. Адажио
Наши родители постарались на славу организовав нам и всем педагогам нашего курса грандиозный выпускной. Дипломы об окончании хореографического училища Валенсии нам вручали на торжественной церемонии еще утром в большом зале училища. По окончании церемонии наш курс посадили в черный лимузин и привезли к центральному входу Театра оперы и балета Алькароне. Почти весь день мы провели под солнечными лучами и в объективе камеры фотографа.
К пяти часам вечера нас привезли к загородному домику, чтобы мы могли отпраздновать события сегодняшнего выпуска спустя восьмилетнее обучение.
Моих родителей на празднике не было, впрочем, их вообще особо рядом не было на протяжении всей моей учебы. Я была одним из тех детей, которых в нашем мире называли «театральный ребенок», т. е. практически рожден в театре. Многие артисты создавали семьи между собой и при этом разделяли семейную жизнь и театр. Но были и те, чье стремление взобраться по карьерной лестнице выше семейных ценностей. Так было и со мной.
Моя мама, Хуанита Вальверде, была примой в нашем оперном театре, и большую часть своего времени она проводила в театре, пока я обучалась азам хореографического искусства. Когда мне было тринадцать лет, мама заканчивала свою карьеру на сцене, но не собиралась бросать балет. Её пригласили в Россию, и, оставив меня в общежитии, она уехала преподавать детям для поступления в хореографические училища. Отец, Педро Герреро, также закончил хореографическое училище, но вместо пути артиста балета пошел учиться дальше на все направления, связанные с оперным и балетным искусством. По итогу он стал импресарио и являлся человеком мира, вывозящим на гастроли разные театры.
Временами мы созванивались, и каждый из родителей напоминал мне о результатах в моей профессии. Они ждали моих доказательств о том, что я действительно могу стать ведущей балериной и, не дай бог, не подвести их.
В нашей профессии огромное значение имеют связи, а не только твой собственный труд. Несмотря на то что, как мне казалось, у меня они были благодаря семье, все же воспитывалась я строго по определённым убеждениям. Хуанита и Педро считали, что каждый должен справляться сам со своими проблемами и не ждать помощи со стороны, даже если помощь нужна была от самых близких. Как бы трудно ни было, это твой путь и у тебя есть только ты сам. Надейся только на себя.
Отец всю жизнь кормил меня одной лишь цитатой: «Дорогу осилит идущий», и я старалась верить в это.
Присаживаясь за круглый стол, набитый разными блюдами, и взяв в руку бокал с шампанским, я оглядела всех собравшихся в гостиной домика.
Громкая музыка заглушала разговоры пьяных в хлам однокурсников, танцующие среди них педагоги и родители выглядели нелепо, отчего мне стало смешно.
– Киара, хватит грустить, надо веселиться. У меня тут кое-что есть, пошли на улицу, – сказал Начо заплетающимся языком.
– Пошли, – ответила я и, встав из-за стола, позволила Начо увести меня с этого сумасшествия.
На самом деле мне просто захотелось выйти на улицу и подышать свежим воздухом. От громкой музыки голова начинала болеть, а судя по детскому времени, спать ещё никто не собирался.
Как только мы вышли из домика, Начо завернул за угол и, порывшись в кармане, достал пачку сигарет. Закурив одну, он протянул её мне.
– Не курю и тебе не советую, – ответила я покачав головой.
– Жизнь для того, чтобы все попробовать. Сигарета не так страшна, как-то, что сделали с нашей психикой
– Начо, то, как нас учат балетному искусству, нам поможет в будущем. А твоя сигарета только усугубит твоё же здоровье.
– С тобой ничего не случится, если ты один раз курнешь. Твоя мечта стать балериной не убежит от тебя, – тряхнув головой произнес он и вновь протянул мне ее.
Закатив глаза, я собиралась уже ответить, как услышала голос за спиной:
– Ты всё равно, когда-нибудь закуришь. Это неизбежно. Зная твой характер, я даже смело могу предположить, чем всё это закончится.
Обернувшись,
