слышал.– Нет… – Честно ответил Миха и посмотрел на книжную полку, где лежали книги по философии. – А что это известная фамилия?
– Ну… Порядком… Мои предки служили поколениями в Версале. Были приближенными к королю. Во время революции чудом избежали гильотины и сохранили свое богатство. А после стали править Парижем. Мэр Парижа мой родственник.
– Ого… А почему ты учишься здесь?
– Захотел… мне всегда нравилось искусство. Я хотел рисовать картины. А меня видели владельцем нашего личного модного дома… Моя маман просто еще… Самая известная владелица Парижского бутика.
– А моя мама суфражистка. А отец сапожник. А я фотограф, – Миха засмеялся после своих слов.
Марсель тоже засмеялся, а после загрустил. Да, из-за того, что он был по сути потомком великого Маршала, то его тоже не любили. Называли за глаза белоручкой и шутили каждый раз, когда он пачкал свою дорогую одежду. А часто нарочно проливали на него масляную краску, которую было невозможно отстирать. При этом все знали, какие благородные ткани он носит.
– Весело… А ты работаешь над своей персональной выставкой? – Марсель внезапно вспомнил о том, что у всех первокурсников должна пройти выставка в конце года. Только у него не было никаких идей, что там можно показать. Точнее, идеи были. Но их отметали и называли ужасными.
– Да, фотографии… Но их называют ужасными. Хотя… Зачем-то набрали фотографов сюда. И всех приписали к живописи. Хотя… Я и есть отчасти живописец. Создавал раньше хорошие портреты.
– Чтобы поиздеваться, – заключил Марсель. Он посмотрел на часы и захлопнул свою книгу, что так усердно читал. – Может прогуляемся в парк? Там можно сделать несколько этюдов.
– У меня нет с собой этюдника.
– Ну альбом с углем есть?
Американец утвердительно кивнул и пошел за своим новым знакомым, так и оставив упавшую книгу на столе. Он не мог поверить, что именно сегодня нашел человека, что идеально говорил на английском и понимал каждое его слово. А Марсель не мог поверить, что он нашел человека, который не стал шутить над его внешнем виде, происхождении и вообще нормально с ним разговаривал, что для юного художника стало уже редкостью. А самое главное – что этот человек понимал его. Ведь тоже был изгоем в стенах этого здания.
В парке возле академии они разговорились об искусстве и быстро поняли, что преследуют одну и ту же идею – революцию. Оба хотели изменить мир искусства. Только если Миха считал, что это должно случится через фотографию, то Марсель был уверен, что необходимо менять сам подход к определению искусства:
– Сам посуди, что такое искусство? Это то, что один человек назвал искусством. Вот посмотри на картины Ван Гога – это искусство. А взгляни на портные ножницы из мастерской Зингера – они витые с резной ручкой. Разве они не искусство? Или одежда? Сколько шьется роскошных платьев для дам и костюмов для мужчин! По индивидуальным заказам. Разве
