из кинозала. Стоит руки в карманы, лопатками о косяк чешется: то вниз-вверх, то из стороны в сторону, теперь – по кругу.
– Чешется! – пожаловался Фенек.
– Спина? – спрашиваю.
Фенек жалостливо кивает, мол, да, спина.
– Вверху? – спрашиваю.
Снова кивает.
– Это крылья растут, – говорю.
– Крылья? – испугался Фенек. – Как крылья? Зачем крылья?
– Покажь! – говорю.
А в голове, в черепухе уже все срослось: у меня в кармане – перо; не перо даже, а так – перышко; я это перышко как-то нашел и в карман положил зачем не знаю, а теперь вот пригодилось.
Фенек поворачивается, рубашку задирает, а лопатки у него и так все в рыжих пятнышках, а теперь еще и красные-распрекрасные – начесал.
Я вытащил перышко из кармана, пока Фенек не видит, да как ущипну его в лопатку.
– Ух! – запищал Фенек. – Ты чего?
– Смотри! – говорю, а перышко – ему под нос.
– Ух! – ухнул Фенек. – Что это?
– Говорю же, крылья растут. Первое, вот, перышко. А как вырастут у тебя крылья и станешь ты ангелом.
– Я стану ангелом? – удивился Фенек.
– Ага, – уверенно подтвердил я.
Фенек забрал у меня перышко, разрешения не спросил даже: его же это собственность, собственная. Что спрашивать? – у него из лопатки вылезло, не у меня. Стоит, рассматривает и:
– Зачем ты его выдрал! Вдруг теперь не вырастут?
– Вырастут, не бойся, – говорю.
– А как нет?
– Вырастут, – подтверждаю. – Даже хорошо первые перья пропалывать, чтоб остальные гуще росли.
– Честно? – уморно-серьезно спрашивает Фенек.
– Чес-слово! – пообещал я.
Ну что я за врун! Будто набит я весь скользкими лягушками под самое горлышко, а как только рот раскрою, так они изо рта да разом на все стороны.
– Хорошо, – говорит Фенек, но «хорошо» это у него как бы с угрозой, смотри, мол, у меня!
– Хорошо, – подтверждаю я, а мое «хорошо» хорошо и есть, без второго дна, потому что мне уже стыдно за свои враки да и что я делать буду, когда до Фенька дойдет?!
Когда дойдет, тогда и посмотрим.
– В школу пойдем, – говорю.
– Пойдем! – радостно соглашается Фенек, а о крыльях уже и забыл будто. – А зачем?
– Женя велики там нашел, – говорю.
– Ух! – ухает Фенек.
– По два колеса на каждого, – говорю.
– Ух! – снова ухает Фенек. – У меня будет свой велик?
Киваю: да, будет; а Фенек еще раз:
– Ух!
Жара такая, что утрешние картофельные клубни бродят в животе. Солнце еще до середины неба докатиться не успело, а уже и жить от жары не хочется – что будет
