по весёлым, шумным играм.
Однажды озёрная старая черепаха увидела, как Пантелей с травинки над водой нависает, тянется изо всех сил, да и говорит ему, добрая старушка:
– Дружок, садись ко мне на спину, прокачу, а друзья твои нас и не догонят!
Пантелей взял да прыгнул на панцирь и катался полдня по озеру. Приехал он домой окрылённый озерной прогулкой и уже про себя всё решил, что от воды его никто не отвадит теперь. Стал он дружить с черепахой.
Катала его черепаха Алтея, катала, но однажды её пригласили пожить у знакомой на даче, и она согласилась. И снова Пантелей один остался. Только теперь он знал, что непременно что-то придумает и будет плавать. Так и случилось. Гулял однажды наш друг у берега и нашел старый, засохший ус. Может, рак его обронил, может, кто ещё, но ус был отменным: прочным, скользким, и по размеру то, что надо! Схватил его жучок Пантелей и скорей-веселей к знакомому раку. Так да эдак, кое-как объяснил он ему, что нужно отрезать шесть одинаковых кусочков.
Рак и рад стараться: клешни работали исправно! Пантелей возликовал и отправился клей искать, самый лучший. Нашел он его у озерных лягушек, меж икринок с головастиками. Тогда смазал Пантелей кусочки усов клеем и приделал их к своим ножкам. Получились великолепные коньки! Сначала ножки его разъезжались и путались, с непривычки, но он не сдался! И вскоре он уже скользил по озёрной глади, как самый искусный конькобежец! Увидев его успехи, близкие тоже захотели так кататься, и тоже сделали себе коньки!
Теперь уже друзья Пантелея не могли за ним угнаться – ни жук-плавунец, ни лягушонок, ни улитка не поспевали за ним. А он, хохоча и резвясь, проносился мимо них и выписывал на воде круги, восьмерки, всё, что хотел! А все детки Пантелея появлялись уже с такими коньками, потому что их папа очень, ну очень любил кататься по воде! Отныне Пантелеи все такие – бегущие, быстрые, стремительные, и всё им ни почем! Попробуй, догони его!
***
Вскоре на озеро мы насмотрелись вдоволь, и захотелось нам с девочками увидеть что-то ещё. Неподалёку как раз проходила просёлочная дорога, извилистая и манящая. Вот по ней-то мы и двинулись в путь. Вдоль колеи стояли сухоцветы, время их былого величия и расцвета прошло. Зато они светились на солнце каждой шерстинкой, каждым пушком и метёлочкой! Редко попадались живые, яркие цветы. Они словно нарядные гости на маскараде, перещеголявшие хозяев, затмевали собой всех вокруг.
Одиночный одуванчик, кустик полевого василька, соцветие тысячелистника или скромный букетик лиловых колокольчиков в пожухлой траве смотрелись удивительно и волшебно. Теперь, когда они попадались по одному, можно было в полной мере оценить красоту и уникальность каждого цветка. Ведь разве станет кто-то восхищаться одуванчиком в пору цветения, когда их тысячи, сотни тысяч простирается по всему полю?
Но вот проселочная дорога закончилась, и начался лес. Влажный, вкусно пахнущий хвоей и терпким осенним листом.
– Мама,
