забросив документы в сейф, Дронов с грохотом повернул ключ и выскочил, оставив дверь открытой.
Кабинет украшали два сейфа, металлический шкаф с пожелтевшими рулонами ватмана наверху. На столе ни одной бумажки, на стенах картинки и фотографии. В дверях возник богатырь в шубе и прогудел:
– Дронова нет? Как ни зайдешь – нет! Ветром, что ли, его носит где? – и исчез, окинув молодого специалиста оценивающим взглядом.
На фотографии сбоку от портрета Горбачева под громадным деревом сбился народ, все с неразличимыми лицами.
– Это я в Кедровке, – раздался за спиной голос Дронова. – Вот он я. С передовиками. Так на чем остановились?
– На трудоустройстве.
– Это запросто. – Дронов разложил перед собой документы. – Никто не заходил?
– Один, здоровенный, в шубе.
– А, Берендей… А не послать ли вас, Сергей Васильевич… не послать ли вас… в третий цех? Пока строчка есть – считай, повезло. Лучший цех, между прочим, премии каждый квартал. Да и уникальный: прокат, химия и механообработка и всё в одной посуде – где еще такое встретишь? Эх, молодость! – неожиданно воскликнул он, заерзав на стуле. – Девки-то прыскают, а? – В глазах его вспыхнули искорки: – Ладно, ступай к Берендею. Погодь, позвоню. Дошел, наверное…
Он взял трубку, нажал кнопку.
– Никита Тарасыч, на месте? Дронов. Да по делам ходил. Что значит – никогда на месте нет?!
Я раньше тебя на месте. Берешь, значит? Лады. Погодь. – Он весело подмигнул Попсуеву, посерьезнел, надел очки, стал читать: – Попсуев Сергей Васильевич, МЭИ, твоя специальность. Да, сам расскажет. Да, спортсмен, мастер спорта по фехтованию.
– В отставке, – произнес Попсуев, но кадровик лишь кивнул.
– Не забыл? Мой должник. Ну, бывай.
Дронов положил трубку, поглядел на Попсуева, словно прощаясь с ним навеки, вылез из-за стола, поправил штору, вручил документы и, крепко пожав руку, сказал:
– Цех вон там. Через час диспетчерская, потом до вечера не поймаешь. Направо окошко, там пропуск выпишут. Значит, мастер спорта? Мастер – это хорошо. В отставке, говоришь? Мастера не бывают в отставке. У нас беда с мастерами…
Через полчаса Попсуев сидел напротив начальника цеха, мужчины лет сорока и такой внушительной комплекции, что, казалось, не он сидит за столом, а стол ютится подле него. В Берендее угадывалась немалая физическая сила.
– Вот, – Сергей протянул Берендею документы.
– МЭИ? Спортсмен? Саблист? – он стал листать документы Попсуева. – Диплом саблей делал? Сам-то откуда?
– Из Орла.
– Понятно. Орел.
Позвонила секретарша.
– Запускай, Надя. А ты присядь вон там.
Белые и синие халаты, шапочки и косынки быстренько расселись, как белые и синие птицы, клюнув новичка своими острыми взглядами. «Словно в операционной, – подумал Сергей, хотя что именно
