Диверсанты. Валерий Ковалев

      Один за другим, десантники выбрались из машины и, спрыгнув наземь, припустили к бору. Через короткое время позади рвануло (Усатов на бегу оглянулся). Их огневая точка горела, окутываясь чадным дымом.

      Когда группа, загнанно хрипя и отхаркиваясь от пороховых газов, достигла бора, рота завершала погрузку.

      – Все целы? – встретил «танкистов» потный Иванченко. – Быстро в машину!

      Ребята один за другим перевалились в кузов последней, ЗИСы вслед за мотоциклом тронулись с места.

      На ночевку остановились спустя полтора часа в заброшенном песчаном карьере. Он был хорошо укрыт от посторонних глаз, но вверху командир роты приказал выставить охранение.

      Для начала под росшим на склоне вековым дубом похоронили двух убитых в бою десантников из первого взвода. Одним был Тенгиз Кобуа, родом из Сухуми, а вторым – дальневосточник Саша Цветков. Ротный запевала. У изголовий могилок вбили два тонких березовых ствола с фанерками. На которых химическим карандашом надписали фамилии ребят, с датой смерти. Склонив головы, их товарищи стояли рядом с зажатыми в кулаках пилотками, а потом вперед вышел Романенко и сказал всего две фразы: «Вы погибли, как герои, в бою с врагом. Мы отомстим за вас ребята».

      Потом все разошлись и занялись текущими делами. Одни разожгли два жарких, бездымных костра из сухого, набранного в лесу валежника, другие, под руководством Дорошенко, разделали и зажарили трофейную свинью на углях, часть которой десантники употребили на ужин. После все, кроме часовых, спали до утра, завернувшись в плащ-палатки, а на восходе солнца, заправив баки горючим, рота двигалась к очередной цели.

      Ею оказалась группа военнопленных, которую немцы гнали по проселочной дороге на запад. Их обнаружил подвижный дозор при очередной стоянке. Около сотни понурых красноармейцев, среди которых имелись раненые, конвоировали пятнадцать автоматчиков. Впереди, на рослом жеребце, в седле покачивался офицер, за колонной громыхали две чем-то груженые телеги.