сумке. Заказывает одно и то же: кусочек вишневого пирога с маком, персиковое мороженое, холодную газировку с двумя дольками лайма. В ожидании заказа старушка берет салфетку, черкает на ней что-то, складывает, после чего кладет обратно в салфетницу. Когда она уходит, читаю ее очередное „письмо“. Содержание не меняется. Как думаете, что в них написано? „Солнце вернулось вовремя. Значит, и ты вернешься скоро“. Интересно, кого бедняжка ждет?..»
Познакомились со Славой в «Don't panic». Проходя мимо столиков, услышала, как Миру-мир беседует на русском по мобильному. Подошла под предлогом сменить пепельницу, посоветовала попробовать профитроли с апельсиновым желе, разговорилась с нами. Сдружились. Теперь гуляем, отдыхаем вместе. Слава учит нас гадать на зубочистках, варить баклажановое варенье, лепить магнитки из пластилина, слушать «в правильном ракурсе» Себастьяна Теллье и верить в победу любви.
«Моя карамельная интуиция уверяет, что вас никто не разлучит. Ваши чувства – как корочка глазури крем-брюле, которую невозможно сломать ложкой… Светусвет, запомни, русские женщины необыкновенно отважные. Мы не привыкли получать любовь даром, мы привыкли за нее бороться. Причем до победного конца. Так что поддержи Мирку в бою…»
Смеюсь, уплетая ананасовое мороженое. Весеннее солнце милостиво согревает город, переливаясь в пышно-зеленых кронах деревьев. «О'кей, с нами разобрались… Ты лучше скажи, когда наступит твое время любви?» Слизывает мороженое с уголков рта. «Ну, я всегда люблю. За меня не волнуйтесь, идет работа в данном направлении. Скоро будут результаты… Жаль, что тестеры полагаются к косметике, а не к новым поклонникам». Слава заказывает еще одну порцию лакомства. На этот раз фисташкового. На Востоке утверждают, что тяга к фисташкам – первый признак надвигающейся любви…
8
Лада
…Боится услышать песню ветра. В нем звуки прошлых проступков, материнской тревоги, расколотого единства. Стоит задуть ветру, как она затыкает уши берушами. Не хочет слышать того, от чего ушла не по собственной воле. Скучает по сыну, большеглазому малышу с обезоруживающе чистым взглядом, который, хочется верить, никогда не помутнеет от жизни… Ветер отзывается в ее сознании задорным детским смехом. Вместе с белоснежной нежностью будоражит в сердце тоску. В такие мгновения ей хочется уничтожить себя. Обматерить, избить, искалечить. «Какая ты мать, если оставила ребенка на пожилую женщину, а сама смылась черт знает куда?!.»
Разум начинает объясняться перед совестью. «…Уехала в Стамбул не от хорошей жизни. Должна заработать денег, чтобы поставить сына на ноги». Находится не в том положении, чтобы отказываться от работы. Пусть грязной, но, главное, хорошо оплачиваемой…
Она не выбирала себе судьбу. Никогда ни на кого не надеялась, кроме себя. Особенно на представителей сильного пола. «Конечно, не все мужики козлы, но большинство точно. Принцев расхватали еще в сказках, остальные либо спились,
