переминался с ноги на ногу.
– Ладно – смягчился отец и снова спросил: – кем ты хочешь стать? Куда дальше пойдешь учиться?
– не знаю – ответил джек, глядя в окно в ожидании, когда отцу надоест его мучить.
Отец махнул рукой и молча вышел из комнаты.
«Эх лучше бы 10 ударов плетью от Германа, чем эти разговоры с родителями» – сказал себе джек и отправился в столовую за отцом. Стоит добавить, что досталось не только Джеку, но и рабчикам, что были в саду, каждому досталось по три удара плетью, Джек, узнавший позже об этом от старосты Ерофея, возненавидел отца и даже сказал, правда очень тихо, чтобы никто не услышал: «Оборотень в человеческом обличье, а ни человек»
За ужином царила, как казалось Джеку напряженная атмосфера. Отец читал газету помечая нужные ему статьи и объявления по сельскому хозяйству и экономике и изредка попивал чай; мать тихонько переводила взгляд с Джека на мужа, не притронувшись к ужину, один лишь Джек спешил по скорее опустошить свою тарелку и пойти к себе в комнату. Закончив ужин, Джек поцеловал маму в щеку и отправился к себе в комнату.
Комната была довольно хорошо обставлена: большая железная кровать, дубовый двухстворчатый покрытый узорами лилий шкаф, рядом с которым стоял сундук, на стенах висели ковры с изображениями животных, а у окна стоял письменный стол. Джек, усевшись на кровать принялся разбирать свою сумку и среди учебников обнаружил белый конверт с надписью: «Элизабет». Он тут же вспомнил про заколку в толпе и сердце бешено начало биться в груди, на лице появились капельки пота, а перед глазами черные пятна. Спустя несколько минут Джек все-таки поборол волнение и вскрыл конверт, комната наполнилась запахами апельсина и лаванды и достав письмо, он прочел: «завтра вечером я буду на ярмарке. P. S узнаешь по заколке».
Эту фиолетовую заколку в форме стрекозы он подарил Элизабет 3 года назад на ярмарке, во время празднования Красной горки. В тот день родители Элизабет уехали на свадьбу к своим знакомым, а Элизабет осталась на целый день в доме родителей Джека и сразу подружилась с Джеком, а вечером они пошли на ярмарку. После они часто встречались: ходили гулять в лес, где Элизабет плела венки или собирала землянику; купались на озере, бродили по рынку, хватая с прилавок у очередного зазевавшегося торговца сливу или яблоко и быстро исчезали, растворяясь в толпе. Но вскоре у отца Элизабет начались проблемы на работе и пришлось срочно уехать. И сейчас сидя у себя в комнате, которую освещала лишь масляная лампа у читавшего письмо Джека появились слезы. В это же время заходило солнце даря свои последние лучи двум в ужасе бегущим с поля крестьянам и растерзанной собаке, что осталась лежать в поле.
На следующий день Джек, проснувшись утром и позавтракав отправился в школу, а после вечером на ярмарку поэтому он никак не мог присутствовать во время этой беседы, что приведена в ниже.
Отец Джека считавший и что – записывающий в свои тетрадки был потревожен громкими стуками, похожими на барабанную дробь в дверь. Сняв очки и поднявшись с кресла, он громко сказал:
– войдите.
В комнату вошел
