какой красавец!
– Ага, крупный, такого здесь редко встретишь, – ответил удивленный Саня.
Обловив эту яму, они перешли на другую. Ближе к обеду выпотрошили и пересыпали крупной солью всю рыбу, которой было уже килограммов под сорок, затем, сварив котелок кипятка, заварили чай и перекусили малосольным хариусом, которого Санька предусмотрительно присолил ещё утром. После решили переехать на другую сторону реки, где, по словам Сашки, можно было поймать тайменя. У него там был спрятан так называемый «спиннинг» – палка с прикрученной к ней проволокой инерционной катушкой с одной стороны и большим кольцом – с другой. Блесна была самодельной, из нержавеющей столовой ложки, с ярко-красной подмоткой на кованом тройнике, на которую, по его утверждению, брал любой таймень. Обкидав большой залив, Сашка выудил таймешонка килограмма на четыре. У Лёшки спиннинга не было, поэтому приходилось только наблюдать за рыбалкой товарища, сидя на берегу. Санька перешел к яме у выхода залива и встал на упавший в воду ствол сломанной толстой лиственницы. Когда яркая блесна уже подходила к его ногам, из глубины вдруг метнулось что-то огромное, с головой, похожей на пятилитровый котел. Пасть раскрылась, и ярко-красный тройник оказался внутри. Стальная ложка сначала встала как вкопанная, повиснув на верхней челюсти рыбины, затем отправилась в бездну ямы вместе с полутораметровой чёрной тенью, развернувшейся на месте. Сашка явно не ожидал такого поворота, глаза его чуть не вылезли из орбит, а лицо стало бледным и сосредоточенным. На воде расходился круг от вильнувшей хвостом рыбины. Он, не выпуская спиннинга из рук, упорно пытался удержать катушку. Было слышно, как по костяшкам его пальцев застучали её рукоятки, а леска с напряженным свистом, переходящим в звон, разрезая воду, уходила вглубь улова. Он уже почти полностью остановил катушку, переместив центр тяжести назад, как вдруг перетянутая леска со звуком «птьу-ю-у…птык» лопнула, впившись одной из половин в воду, другой взлетев вверх. Потеряв равновесие, Саня полетел назад спиной, не выпуская спиннинга из рук, и плюхнулся в воду, в сторону берега. Всё произошло настолько стремительно и неожиданно, что Лёшка даже не успел что-нибудь посоветовать или как-нибудь поддержать друга. Тот, мокрый и разочарованный, выбрел из воды и принялся снимать болотники, чтобы слить из них воду.
– Это что за крокодил-то был?! – наконец выдавил из себя опешивший Лёшка.
– Таймень! Килограмм на тридцать пять, не меньше! Да черт с ним, что сошёл, блесну вот жалко! – с явно искусственным безразличием в голосе произнес Сашка.
– Нашёл чего пожалеть, ложку железную?! Тут такая рыбина сорвалась!
– Это не просто ложка, эта блесна – фартовая…
– В институтской столовой можно сколько угодно таких фартовых натырить! Ладно, я пошёл костер разжигать, а то тебе сушиться надо, да чаю поставлю вскипятить, горячим сразу согреешься.
Лёша, надрав бересты и наломав мелких сухих веточек, стал разжигать костер
