дверцу.
– Ага, подкинули подарочки! – глухо донесся его довольный голос из глубин контейнера. – Оружие, лекарства… одеяла… Ага… Рация, консервы… Все здесь! Марина, что вам принести? «Стечкин» подойдет?
– А ПэБэ есть? – оживилась девушка.
– ПэБэ? Щас… Несу!
Умар вышел на свет и торжественно вручил Исаевой спецкобуру.
– Пользуйтесь!
– Спасибо, – улыбнулась Марина, вынимая ПБ – «пистолет бесшумный». Он походил на «Макарова», но чисто внешне. И глушитель тут разборный – передняя насадка хранится в отдельном кармашке кобуры. Цепляется она быстро – и огонь по врагам рабочего класса! Правда, стрелять совсем уж без шума не выйдет – бывает слышен лязг затвора. Но это пустяки, главное, что у ПБ баланс хороший, даже с массивным «глушаком».
– Обживаемся, ребята, – отрывисто сказала Исаева, пристраивая кобуру под легкой курткой, – разбираем «подарочки». Гриша, налаживай связь. Умар, на твоей совести генератор. Тут бензиновый движок?
– Дизелек, – с готовностью откликнулся Юсупов, – но справный, не заезженный.
– Действуй, – Марина обвела взглядом дальние заснеженные горы и долину, что крылась в падымке испарений, как восточная красавица за вуалью. – Завтра в рейд.
Вечер того же дня
Москва, Старая площадь
Выслушав четкий доклад начальника оперативного отдела, Пельше успокоился и даже подобрел. С такими кадрами не бывает проблем, только задачи!
Благодушествуя, председатель КПК спустился в цековский буфет подкрепиться – полчаса у него точно есть.
– Сделайте мне, пожалуйста, пару бутербродиков. С паюсной икрой и… Это что за рыбка?
– Севрюга горячего копчения! – прощебетала миловидная буфетчица.
– Вот, и с нею тоже. Посчитайте еще кофе с молоком и… Кекс свежий?
– Свежайший, Арвид Янович!
– И его. Сколько с меня?
– С вас восемьдесят семь копеек!
Отдав рубль и забрав по монетке сдачу, Пельше уединился за столиком в углу, сдвинутым к мощной квадратной колонне. Он любил такие вот краткие моменты покоя, когда удавалось на время сойти с дистанции, отдышаться в перерывчике, собираясь с силами и мыслями.
До условленного часа оставалось семь минут, когда Арвид Янович неторопливо поднялся на «запретный» пятый этаж. Он сам продемонстрировал недреманным стражам служебное удостоверение – особый штамп стоит, доступ разрешен.
– Мне назначено, – сухо обронил председатель КПК.
Офицер охраны дал «добро», и Пельше бочком скользнул за створку высоких дверей 506-го кабинета – обширной зальцы метров трехсот площадью. И огромный ее «стол-аэродром» для совещаний, и прочую мебель, двери и даже рамы с подоконниками смастерили из светлого ореха, словно в противовес сталинским вкусам – вождь предпочитал дерево благородных
