которое вильнуло хвостом где-то глубоко внутри. Даже не разозлилась толком. Это состояние немного пугало. Очень не хотелось становиться эмоциональным инвалидом.
Знакомая до каждой выбоины лестница, ставший родным этаж, прохлада рекреации. Ещё десяток шагов и дверь в лабораторию. Железная. С кодовым замком. Приоткрытая. Алиса толкнула её плечом, руки были заняты клеткой. Осторожно, чтобы как можно меньше тревожить крыс, протиснулась внутрь. На мгновение удивилась тому, что в помещении никого. Все сотрудники знают, что оставлять не запертыми двери лаборатории, чревато проникновением любопытных студентов. Это было частой практикой до тех пор, пока заведующий не закупил кодовые замки.
Клетка заботливо опустилась на лабораторный стол. Алиса выдохнула. Так спешила сбежать из вивария, что совершенно забыла о том, что рассадить крыс ей тут не во что. Придётся возвращаться. Но сначала – вымыть руки. Умывальник встретил сиротливой пустотой. А ведь тут был блокнот.
Глава 2
– Я не знаю. Кажется, когда выходила в виварий, закрывала дверь. Это привычка уже, – сокрушалась Алиса в кабинете заведующего кафедрой.
Игорь Викторович задумчиво крутил шариковую ручку и, казалось, даже не слушал, что говорила женщина. Его, как лицо ответственное за целую кафедру, одолевало множество проблемных вопросов. И добавлять к ним мнимое проникновение с хищением блокнота, пусть и очень важного для коллеги, не хотелось. Мужчина перебирал вежливые фразы, которые можно выдать, чтобы хотя бы временно успокоить Федотову. Она не отстанет. Это не тот человек, который будет бездействовать. Ещё рванёт по кабинетам осматривать полки, сумки, заглядывать под столы и даже в коробки со сменной обувью.
В теории, конечно, могло быть и так, как говорила Алиса. Это не новость – кража идей, наработанных данных, методик. Он сам сталкивался с таким. Трудно быть молодым руководителем в коллективе, где большая часть сотрудников тебе в матери и бабушки годится, а еще и кругом заслуженные, почётные и всякое такое. Свою собственную диссертацию на соискание докторской степени Игорь Викторович был вынужден защищать повторно. Все эти завидующие академики просто не могли допустить того, чтобы работа стала успешной. У них ведь тогда не останется рычагов давления и поводов для насмешек. Но ничего. Если уж он и научился чему-то за эти 35 лет работы в университете, то это как раз терпению.
– Понимаете, там мои рассуждения о направлении работы. По последним данным, некоторые квантовые точки могут образовывать токсичные для нервной системы комплексы. Я веду к тому, что очень многим не нравилось, что мою тему профинансировали, – тихо продолжала женщина.
– Что? – Игорь Викторович впервые за разговор поднял на неё глаза.
– Угнетающее воздействие на нейронные связи. Потеря старых. Невозможность образовать новые.
– Алиса, понимаешь, что это звучит как бред? Статьи, что ты читала, с высоким импакт-фактором?
– Да, конечно. Проверила авторов и
