рситетским меркам просто первый красавчик.
Да я и не спорю. Вполне себе ничего. И наверное, он – самая подходящая кандидатура для того, чтобы наконец-то лишиться своей драгоценной невинности, которая никому, кроме меня не нужна.
К тому же Юра из хорошей приличной семьи, а значит прошёл фейс-контроль у моих строгих родителей, которые хотят для своей золотой доченьки Алисы только самого лучшего.
И наверняка уверены, что Юрочка помогает мне сейчас разобраться в уголовном праве. Мы же будущие юристы.
А Юрочка между тем уже умудрился расстегнуть мой бюстгалтер, и теперь старательно размазывает слюни по моей груди.
Мне смешно и щекотно, потому что когда он так делает, он как-то странно хрюкает, и меня это совсем не настраивает на романтический лад.
Но ничего, я готова потерпеть ради того, чтобы стать наконец-то взрослой женщиной. А то уже скоро девятнадцать, и мне кажется, что я последняя целка на весь наш универ.
Даже неудобно перед подругами как-то…
Но вот Юра уже обслюнявил все мои груди, и я лежу, совершенно не зная, что мне делать дальше.
Как-то нескладно получается, некрасиво.
Хотя, какая в наше время романтика? Подруги мне сколько раз рассказывали про свой первый раз: кто в отеле на час, кто в машине на парковке. Ничего изысканного.
Так что я стиснула зубы и жду, когда же многоопытный красавчик Юра сделает своё дело.
Я лежу на своей кушетке без лифчика, и теперь мой парень стягивает с меня джинсы… Они в облипку и не очень-то ему поддаются, но он не сдаётся.
Вот уже показались трусики, и Юра как-то по-особенному начинает дышать и хрипеть.
Надеюсь, его удар там не хватит.
– Эй, у тебя там всё в порядке? – беспокоюсь я из вежливости.
Хотя жду, когда же он поскорее уже сделает меня женщиной. Правда, я совершенно ничего особенного не испытываю, но ничего страшного. У всех в первый раз так.
– Сейчас, резинку натяну, – бормочет Юра, доставая из заднего кармана своих джинсов квадратики презервативов.
Мне очень любопытно посмотреть, как он это будет делать: я же никогда не видела раньше. А мы же учимся!
Сами родителям наплели, что готовимся к сессии.
И вот теперь я рассматриваю, как Юра пытается натянуть на свой член резинку. Только она почему-то соскальзывает с него. Я, конечно, не видела до этого вживую мужской член в возбуждённом состоянии, но имею представление о средних размерах.
И почему-то мне кажется, что Юрин член не дотягивает до размера XXL, гордо заявленного на пачке.
– А он не свалится, ну во время, ну ты понимаешь? – с интересом спрашиваю я. Всё-таки не хотелось бы, чтобы эта резинка осталась во мне после нашей страстной ночи.
– Ну конечно, нет, – уже нависает надо мной Юра в полном обмундировании.
Я послушно раздвигаю ноги и закрываю глаза: не хочу смотреть на его лицо в процессе.
Боюсь рассмеяться. У него такое сосредоточенное выражение, как будто он сейчас выстругивает Буратино. Прямо Папа Карло.
И вот я уже чувствую, как что-то липкое скользит у меня между ног, приближается к моей киске, и тут слышу истошный крик:
– Алиса!
Мамин голос.
Юра падает с меня куда-то на пол и катится ко всем чертям. А я, прикрыв учебниками грудь и живот, с испугом смотрю на родителей, которые вернулись с дачи раньше времени…
Так и не получилось у меня стать женщиной…
– Всё, никакой тебе Турции, Египта и Мальдив, пока не сдашь сессию. На отлично! – сверкает глазами моя мама, стоя надо мной, пока я запихиваю вещи в дорожную сумку. – Поедешь на две недели на дачу, в деревню, там только козы и куры, никто тебя от учёбы отвлекать не будет! – удовлетворённо завершает она свою гневную тираду.
Вот именно, так бы сразу и сказала, что в нашей забытой Богом деревне кроме пары старух нет никого на сотни километров вокруг, кто покусился бы на их золотую доченьку…
Родители оставляют мне запас еды, учебники и конспекты и уезжают со спокойной совестью в город. А я остаюсь с комарами и мотыльками сидеть под яблоней и изучать гражданское и уголовное право…
И даже в интернете лишний раз не позависаешь: как-то он у нас тут совсем не ловится, надо в соседний райцентр ехать, чтобы сообщение в мессенджере отправить.
Отличные у меня будут две недели, ничего не скажешь.
Сижу на крыльце с ненавистным учебником, пытаясь запомнить, чем субъект права отличается
