хорошо? – я кивнула и что-то промычала в ответ.
Он жёстко взял меня рукой за голову и начал по чуть-чуть вливать в меня воду, приговаривая при этом, что вот если я сейчас не сделаю хоть один глоточек, то он начнёт меня нагло поить из клювика, как маленькую птичку.
Я фыркнула от этого заявления и, неожиданно, глотнула. Закашлялась. Рефлексы мои начали просыпаться…
– Никогда в жизни, больше никогда… – приговаривала я сквозь слёзы, обнимаясь с унитазом, – никакого шампанского. Ни голубого, ни зелёного, никакого вообще.
– Умница девочка, ты справилась, – успокаивал меня Матвей, аккуратно убирая мои волосы с лица, – не будет больше шампанского, давай ещё воды?
– Мот, открой, я лекарства принёс, – прокричал Миша, громко стучась в дверь, когда я уже готова была устроить истерику от этой пытки водой.
Матвей завернул меня в полотенце и открыл дверь.
– Катюш, как ты? – он сразу присел рядом, – глотаешь? – я покорно кивнула, придерживая двумя руками полотенце.
– Умница, сейчас вот это в тебя вольём, и тебе станет лучше, – показал на какую-то упаковку и погладил меня по голове, – разведи, Мот, и проследи, чтобы она выпила хотя бы половину. Если лучше не будет, то потом прокапаю её. Мы обедать. Кате бы тоже поесть что-нибудь. Зелёная совсем. Ты, блядь, вместо того, чтобы разноцветным шампанским человека поить, должен был проследить, что она ест и ест ли вообще, романтик долбаный.
Матвей никак не отреагировал на наезд брата, только уточнил:
– Нам в номер еду закажите: первое, второе, салат и компот на двоих, денег дать?
– За Катю – не надо, за себя – отдашь потом, – уже спокойно ответил Миша.
И вышел…
После душа я натянула на себя чистую футболку Матвея с оптимистичной надписью: «Lifeisbetterinshorts&flip-flops» и мне действительно стало лучше. Он лежал рядом. Нежно перебирал мои влажные волосы и рассказывал, какие они у меня красивые. И как он издалека их увидел, а потом долго-долго за ними ехал…
Какой неприятный запах…
Невозможный просто…
Я лечу?
Или падаю?
Распахиваю глаза и упираюсь в горящий взгляд…
Что у него в руке?
Арматурина?
Глава 8
Он смотрит на меня горящими глазами, как зверь смотрит на загнанную и бьющуюся в предсмертных судорогах, жертву.
Одной рукой тянет мою сумку, в другой держит какую-то палку.
Спокойно – говорю себе.
Не двигаюсь.
– Отдам тебе сумку. Мне просто нужно её снять. – Пытаюсь говорить громко, но голос срывается и сипит.
Страшно.
Мычит и замахивается на меня…
«Немой, что ли», – проносится в голове.
Судорожно думаю, в какую сторону лучше прыгнуть, чтобы не сильно досталось, но не успеваю…
Он резко отлетает и тянет меня за ремень сумки за
