обменялись не очень-то дружелюбными взглядами. Владимир в феврале 1942 года за сто фрицев, уничтоженных на Ленинградском фронте, первым из снайперов в СССР получил звание Героя Советского Союза. Я за сто румын, убитых осенью 1941 года под Одессой, – именную снайперскую “СВТ-40”.
Он за двенадцать месяцев службы удостоился трех воинских званий: младшего лейтенанта, лейтенанта и старшего лейтенанта, при том что счет его сейчас составлял 154 фашиста. Я, служа с июня прошлого года и имея 309 убитых гитлеровцев на счету, смогла выпросить у добрейшего Ивана Ефимовича Петрова только звание “младший лейтенант”».
Заметьте, «добрейший Иван Ефимович» своих снайперов ценил высоко, а разница в продвижении по службе налицо. И это в стране победившей женской эмансипации!
А потом началась типично советская сказка о золотой рыбке. Людмила Михайловна вспоминала:
«Вечером нас отвезли в Наркомат иностранных дел. Мы очутились в его подвальном помещении, похожем на огромный универмаг, только безлюдный. В витринах и на застекленных прилавках там лежали предметы мужского и женского туалета, в свободной продаже в Москве давно не встречающиеся.
Меня сопровождал молодой сотрудник, и мне было несколько неудобно при нем подбирать нужные вещи.
Он же, ничуть не стесняясь, давал весьма разумные советы, и скоро оба больших чемодана, выданные мне тут же, наполнились доверху. Платья, блузки, юбки, английские жакеты, нижнее белье, чулки, носки, носовые платки, шляпки, перчатки и шарфики разных цветов и фасонов, даже обувь – все это дали бесплатно, аккуратно упаковали и попросили расписаться в длинной ведомости».
История повторилась и в экспериментальной пошивочной мастерской Наркомата обороны на Фрунзенской набережной, в народе называемой «генеральским ателье», где героям подобрали отменное обмундирование – несколько комплектов.
Снайперски точная фраза дорогого стоит.
История поездки советских снайперов в Штаты достаточно хорошо известна, особенно после фильма «Битва за Севастополь», который, хотя и полон привычных в наше время благоглупостей в описании жизни на войне, стоит посмотреть ради последних слов «Леди смерть» в кадре.
Это знаменитая фраза, произнесенная Людмилой в Чикаго, на берегу озера Мичиган, в старинном парке «Грант-Парк», она стала достоянием истории. Вот она:
«Джентльмены! Мне двадцать пять лет. На фронте я уже успела уничтожить триста девять фашистских солдат и офицеров. Не кажется ли вам, джентльмены, что вы слишком долго прячетесь за моей спиной?»
И говорить нечего – слова из тех, что остаются в истории навсегда. Но нам не хотелось бы останавливаться на них слишком долго.
В фильме, отчего-то весьма и весьма комплементарном в отношении Штатов, повествование идет со стороны Элеоноры Рузвельт, супруги американского президента, опекавшего советскую делегацию. Сценарист показывает ее чуть ли не матерью
