«ё» и не оставлять у себя в доме бомбу замедленного действия.
– Ты сама-то не жалеешь, что упустила возможность стать главной из Осевых Королев? – глядя в глаза маме, спросил я. Мой вопрос прозвучал очень неожиданно. Сидевшая справа от меня Ханиэль даже слегка вздрогнула, а Ранза на миг округлила глаза. Лата же умудрилась удержать на лице восковую маску безразличия, а дядя Гена, на миг замерев, продолжил доставку наколотого на двузубую вилку сыра себе в рот. Вот только…
– Дзынь!!!
Вилка не выдержала давления. Крокомот сжал её двумя пальцами так сильно, что несчастная потеряла голову.
– Ген… – с ласковым укором произнесла мама, погладив Генрея по огромному плечу. – Ну, нельзя же так, – покачав головой, она перевела взгляд с валяющихся возле бокала с вином зубцов вилки на меня. – А ты, Илюш, хорош такие вопросы с бухты-барахты задавать, – усмехнулась она. – Хотя спасибо, что спросил. Судя по летающим вилкам, есть те, кому тоже интересно. Так вот, всем интересующимся отвечаю: с давних пор лично мне плевать на Кезефа Люцифера и его жён. В число троих дорогих моему сердцу мужчин он точно не входит. А вот ты, Гена, кстати, входишь. Как и наши с тобой два сына.
Сперва Генрей расплылся в счастливой улыбке, однако тут же встрепенулся:
– Два сына? – изумлённо выпалил он.
На что мама ехидно улыбнулась и повернулась ко мне.
– Илья, скажи, правильно ли будет считать, что у меня в животике зародился твой братик?
Хмыкнув, я потратил капельку праны, после чего ответил:
– Правильно, мама. Поздравляю вас обоих!
– Поздравляю, Госпожа Инниарла! – раньше остальных девушек успела Ранза.
– Присоединяюсь к поздравлениям, Госпожа Инниарла, – тепло проговорила Ханиэль.
– Примите и мои поздравления, – поклонилась Лата.
Ну, а дядя Гена всё это время с открытым ртом пялился на маму. Затем резко вскочил на ноги и сгрёб её в объятья, поднял со стула и закружил по комнате.
– Аккуратнее, Ген, с меня теперь пылинки нужно сдувать.
Тут она, конечно, лукавит. Одарённая её ранга, к тому же обладающая настолько мощными целительскими способностями, потерять ребёнка может лишь в самых крайних случаях, о которых мне даже и думать не хочется.
– Сестрица, – услышал я негромкий голос Латы, – помнится, мы хотели с тобой сегодня обсудить дела Рода.
– А вот мне что-то не помнится такого, – меланхолично отозвалась Ранза, как и все остальные, с улыбкой наблюдающая за кружением по гостиной мамы и дяди Гены.
– Мне не хочется при остальных подвергать сомнению твою память, сестрица, но, возможно, придётся, – строго произнесла младшая Махамайя, поднявшись с места и потянув старшую за руку. – Идём скорее.
– Эх… ну как я могу отказать такой настойчивой сестрёнке, – проворчала Ранза, тоже поднимаясь со стула. –
