двухмиллионную группировку, для спасения Берлина… И он, Феликс Ленц, рискует попасть в руки «красных» вместе с этим вот сборищем…
Наконец среди генералов возникло некоторое оживление, послышались шаркающие шаги, затем дверь, ведущая в личный кабинет Гитлера, распахнулась и в комнате для совещаний возник сам великий диктатор, за которым прихрамывая, шествовал щуплый, порядком осунувшийся, «доктор» Геббельс. Выглядели они оба, мягко выражаясь, не слишком браво. Фюрер к немалому изумлению майора мог запросто сойти за семидесятилетнего старика. Министр пропаганды тоже здорово сдал, глаза его бегали, разглядывая генералов, в движениях ощущалось крайняя нервозность…
Медленно пропутешествовав вдоль стены, украшенной картинами выдающихся живописцев прошлого, фюрер поприветствовал каждого хилым, совсем не впечатляющим, рукопожатием, затем, придерживая трясущуюся правую руку, медленно опустился в кресло и вопросительно посмотрел на Гелена… В этом взгляде не было теперь той нечеловеческой силы и той неиссякаемой энергии, которую помнили еще ветераны нацистской партии…
– Что с ликвидацией кюстринского плацдарма? – спросил диктатор слабым, невыразительным голосом. – Как выполняется мой приказ, нанести сокрушающий удар по позициям русских и отбросить их от Берлина? Сбросить их в реку наконец!
– Мой фюрер, – тихим, мягким голосом начал доклад начальник штаба, – на данный момент все предпринятые попытки разбились о стойкую оборону русских… Несмотря на беспримерное мужество и решимость… Делается все возможное… Испытывают острую нехватку в транспорте, танках, артиллерийских орудиях, средствах связи… К югу от Берлина русские продвигались от… Принято решение восполнить изрядно поредевшие солдатские ряды за счет молодых членов гитлерюгенда…
– Геринг, а как обстоит дело с реактивной авиацией? Почему мы не можем обрушить ее на головы противника и решить исход сражения, используя наши новейшие достижения? – неожиданно перебил докладчика фюрер.
– Непредвиденные трудности, связанные с производством и перемещением по железным дорогам… – Неуверенно забормотал рейхсмаршал.
Присутствующие ожидали вспышки гнева со стороны диктатора, но тот лишь поморщился и сделал вялое движение рукой.
Следующим докладчиком был начальник разведуправления, непосредственный шеф Ленца, с которым они вместе прибыли на совещание. Фюрер молча выслушивал доводы «разведки», касавшиеся стратегических замыслов русских и мест концентрации ударных частей Красной Армии. В момент, когда Гелен осмелился завести разговор о бессмысленности продолжать активные действия где-то в далекой Венгрии, когда над Берлином нависла угроза полной блокады и последующего смертельного штурма, фюрер вдруг оживился, в упор посмотрел на докладчика, после чего вскочил как ужаленный и разразился неистовой бранью.
– Все это чушь! Весь ваш анализ обстановки, полная чушь! – орал диктатор
