раз, нанося и отражая удары. Только сейчас мой противник пошёл ва-банк. У меня даже мурашки по загривку побежали – Белинский вливал в несчастный канделябр раскалённый эфир. Сволочь, Талант использует! Ещё пара-тройка секунд, и бронзовый светильник превратится в нечто, способное разрубить меня пополам.
В дело неожиданно вмешался Анубис. Поднялся из глубины, будто огромная рыбина, и «рявкнул» натуральным могильным холодом.
Даже мне стало не по себе от такой жуткой магии. А мой противник побледнел, потерял концентрацию и рассыпал эфирное плетение.
Ну держись, подлец! Я отбил его «подсвечник», резко уронил руку вниз, чуть наклонился и врезал ему по ноге. Подсечка вышла что надо. Белинский опрокинулся, рухнул навзничь и выпустил из руки канделябр.
Где-то далеко шумела толпа, то ли возмущаясь, то ли, наоборот, подбадривая меня. Плевать на них – я должен закончить этот балаган немедленно.
Белинский хотел подняться, но перед его лицом оказалось моё бронзовое оружие. Он выдохнул и откинулся на землю.
– Добивайте быстрее, не хочу мучиться.
Мальчишка, ой мальчишка!
– Сударь, за кого вы меня держите? Я похож на убийцу? Думаете, мне доставит удовольствие ваша смерть?
– Я…
– Мне не нужна ваша жизнь, дорогой вы мой. И ваших товарищей тоже. Мне и Шереметев был безразличен, пока не захотел отобрать моё наследство.
– Вы обманываете меня.
– Какой в этом смысл? Проще было бы вас убить, тем более по всем законам я имею на это право. Вы нарушили условие поединка и собирались применить Талант. Ну и кто из нас обманщик?
Белинский поджал губы, но возразить ему было нечем. Я протянул ему руку:
– Предлагаю закончить дуэль и разойтись миром. Берите своих товарищей, езжайте к Судье и узнайте, как было на самом деле. А потом найдёте меня и принесёте извинения. Если, конечно, так подскажет ваша совесть.
Он лежал на земле, смотрел на меня снизу вверх и жевал губы. Умирать ему расхотелось, а согласиться на мои условия не позволяла гордость.
– Решайте, сударь. Я устал ждать, когда вы найдёте свою честь.
– Согласен, – выдохнул он, сжав зубы.
Я улыбнулся совершенно по-дружески и протянул ему руку.
– Поднимайтесь, сударь. Не слишком хорошее место вы выбрали, чтобы отдыхать.
Он встал с моей помощью и скривился, опираясь на левую ногу. Всё же я неплохо приложил его во время драки.
– Господа! – к нам подскочил худой секундант.
– Мы примирились.
Белинский кивнул, подтверждая мои слова. Публика, хоть и стояла далеко, услышала и разом зааплодировала. Ох, они всё же умудрились устроить балаган из дуэли!
Я обернулся к двум другим противникам. Добролюбов сплюнул на песок, отвернулся. А Писарев поморщился, будто съел дохлую мышь, и гордо задрал подбородок. Хотят продолжения дуэли? Думают, что справятся
