его низкий голос показался де Сойе гласом Господним. – Присаживайтесь.
Капитан уселся на скамью, остальные продолжали стоять. По левую руку от кардинала, спрятавшись в тень, сидел еще один человек в офицерской форме, на которой не было видно знаков различия. Чуть поодаль находились и другие люди.
– Отец де Сойя, – начал Симон Августино, кардинал Лурдзамийский, – позвольте представить вам адмирала Уильяма Ли Марусина. – Он кивнул на человека слева от себя.
Капитан мгновенно вскочил, встал по стойке «смирно» и отдал честь.
– Виноват, сэр, – выдавил он. – Я должен был вас узнать.
– Вольно, – разрешил Марусин. – Садитесь, капитан.
Де Сойя подчинился; теперь он вел себя осторожнее, смутно начиная сознавать, в чьей компании оказался.
– Мы довольны вами, капитан, – сказал Марусин.
– Благодарю вас, сэр, – пробормотал де Сойя, украдкой оглядываясь по сторонам.
– И мы тоже, – пророкотал кардинал Лурдзамийский. – Вот почему мы выбрали именно вас.
– Выбрали для чего, ваше преосвященство? – У де Сойи от напряжения и сумятицы в мыслях вновь закружилась голова.
– Для осуществления миссии, которую поручают вам Орден и Церковь, – проговорил адмирал, наклоняясь вперед. В свете звезд – луны у Пасема не было – де Сойя отчетливо видел черты его лица.
Где-то зазвонил колокол, созывая монахов к вечерне. На близлежащих зданиях вспыхнули прожектора, направленные на купол собора.
– Как обычно, – продолжил кардинал, – докладывать будете своему командованию и представителю Церкви. – Он бросил взгляд на адмирала.
– А что за миссия, ваше преосвященство? Или мне следует спросить у господина адмирала? – Марусин являлся прямым начальником де Сойи, однако высшие офицеры Ордена все же уступали рангом прелатам Церкви.
Марусин кивнул Марджет Ву, которая приблизилась к скамье и протянула де Сойе голокуб.
– Включите, – велел адмирал.
Де Сойя надавил пальцем на выступ на днище керамического куба. В воздухе сформировалось изображение девочки. Капитан стал вращать изображение, отметив про себя темные волосы и пристальный взгляд широко распахнутых глаз. Картинка разогнала тьму вокруг скамьи; подняв голову, де Сойя увидел, что изображение отражается в зрачках кардинала и Марусина.
– Ее зовут… – Кардинал помолчал. – Вообще-то мы точно не знаем. Как по-вашему, святой отец, сколько ей лет?
Де Сойя прикинул, перевел гиперионские годы в стандартные и ответил:
– Наверно, двенадцать. – Честно говоря, он не слишком хорошо умел определять возраст детей. – Быть может, одиннадцать. Разумеется, стандартных.
– Ей было одиннадцать лет по гиперионскому календарю, когда она исчезла двести шестьдесят с лишним стандартных лет тому назад.
Де Сойя вновь повернулся к изображению. Вероятнее всего, девочка давным-давно мертва
