её возбуждаешь? – неожиданно спросила Мисузу.
– Ничего. Позлится и перестанет, – отмахнулся от её вопроса.
– Я в прямом смысле, – не пожелала она отстать от меня.
– В каком это? Постой, ты хочешь сказать…
– Угу, – подтвердила она мою догадку.
– Не понял. С чего бы это? – продолжал недоумевать по поводу её заявления.
– Есть у неё бзик. Сираи возбуждает, когда её унижают. Она и возмущается, чтобы ты вёл себя пожёстче, – выдала своё объяснение Мисузу.
Вот ети его налево! Она же вроде лесбиянка? И в личном деле было так записано. И все, кто её знал, подтверждал это. Да она же как раз бегала за дочкой моей собеседницы. Да ни в жизнь не поверю, будто все вокруг ошибались, или у Сираи была настолько безупречная конспирация?! Какого лешего она тогда меня с высоты четырёх километров скинула?! Какой-то бред! А может, Мисузу опять задумала какую-то подставу? Вот, в это охотно поверю.
– Чего стоим, кого ждём? Тоже любители посмотреть, как другие работают?! – возмущённо прикрикнул на парочку учёных, меняя тему разговора.
Когда солдаты без дела, им в голову начитают лезть мысли. Всякие. Непорядок!
– Что надо-то? – быстренько откликнулась Мисузу.
Харуми опять смутилась. Блин, гениальный учёный, а ведёт себя… Хотя если дело касается её любимого дела… Может легко стать маньячкой. Стоит вспомнить только «ненужных детей». Их, кстати, привели в сознание, не без её участия и залезания мне в карман. Да и ладно. Заполучить такого специалиста дорого стоит. О, вот и отмерла, и устремилась за своей «помощницей».
– Стащите с неё блузку. Мне нужно свободным ей левое предплечье, – поставил задачу этой парочке.
– А для чего? – полюбопытствовала Харуми.
Брала бы пример с Мисузу, выполнявшую в это момент приказ молча. Нет, всё-то ей интересно. Хотя, вполне может быть, что её «помощница» и молчит, поскольку знает, всё спросят и без неё.
– Да кое-что из её руки надо вырезать. Эй-эй, лифчик-то зачем снимать? – удивился действиям Мисаки-старшей.
С блузкой она уже справилась.
– Так её же всё равно в биореактор спускать. Или ты хочешь, чтобы шрам остался? – прокомментировала она свои действия.
– Да нет. В смысле, зачем ей увечья. А так да. Её всё равно туда спускать, на консервацию, – ответил, немного запутавшись в собственных словах.
– Ты говоришь о Ванке как о машине, – произнесла Харуми.
– Есть такое. Ну-у-у, она и есть до некоторой степени… Хотя так не скажешь, потому что и вторая часть тоже вроде как живая. Знаешь, давно уже запутался в этом. Как отделить человека от механизмов, совершенно непонятно. Эти устройства Двенадцати рас сбивают с толку. Возьмите Хюго. С какой стороны ни посмотри, она отовсюду машина, но как-то язык не поворачивается её так называть. Или Маюри. Они с Ванкой во многом похожи. Но… Короче, хватит меня грузить. Сказал и сказал! Просто по смыслу подходит, – ответил, рассердившись,
