список всей английской агентуры, которую раздобыл еще в Лондоне.
Буквально на следующий день взбешенный Насрулла изгнал из эмирата всех английских агентов.
– Я уверен, что англичане снова попытаются вас обмануть, прислав своих послов! – продолжил закреплять успех Игнатьев во время очередной аудиенции.
– Отныне я не намерен даже слышать об их послах! – заявил Насрулла. – А буду иметь дело только с Россией!
Как говорится, дело было сделано… Но у эмира Бухары были и свои планы.
– Не будем останавливаться на полумерах! – заявил он Игнатьеву во время следующей встречи. – Нам следует сообща устранить препятствия со стороны дикой Хивы и заблаговременно договориться о ее разделе. Часть земель заберете вы, а часть – мы!
Решение столь серьезного вопроса не входило в полномочия Игнатьева, и он вежливо отклонил предложение эмира, пообещав, что напишет об интересном предложении в Петербург.
В завершение переговоров эмир дал согласие направить в Петербург с ответным визитом своего посла.
– Я хотел, чтобы мой посол возвратился в эмират через Арал и Амударью на русском пароходе. Пусть это продемонстрирует Хиве и Коканду прочность нашей дружбы!
Разумеется, Игнатьев прекрасно понимал, что обещания эмира – это всего лишь обещания и едва исчезнет кокандская угроза, Насрулла вряд ли будет выполнять большинство подписанных пунктов. Тем не менее большего выжать из ситуации было уже просто невозможно.
31 октября посольство Игнатьева двинулось в обратный путь по направлению к форту № 1 на Сырдарье, куда прибыло 26 ноября. В декабре члены миссии достигли Оренбурга, где многие считали их уже погибшими. Там Игнатьев узнал о присвоении ему чина генерал-майора и награждении орденом Анны 2-й степени с короной. Таким образом, он стал самым молодым генералом в России.
Если экспедиция в Хиве закончилась неудачей, то миссия в Бухару, наоборот, завершилась весьма выгодным договором. Помимо этого, пребывание миссии в ханствах дало возможность глубже изучить ситуацию в Средней Азии, получить информацию о развитии экономики, расстановке политических сил, режимах правления. Посольство Игнатьева сумело нанести серьезный удар по английской агентуре, вычистив от нее на время Бухару. Миссия имела еще и определенное научное значение.
«Сведения, добытые нашей экспедицией, – писал Игнатьев, – способствовали установлению более правильного взгляда на значение и основу власти… и в особенности на то положение, которое мы должны и можем занимать в Средней Азии». В то же время Игнатьев не верил в прочность подписанного русско-бухарского соглашения. Нестабильность обстановки в Средней Азии убедила его в необходимости перехода от дипломатических методов к военным. Игнатьев считал, что экспедиции в Среднюю Азию – «напрасная трата денег, которые могут быть употреблены для достижения той же
