если мы не найдём решения, отравляла всю дорогу. Может, я не умела ценить то, что имела? Не умела радоваться просто новому дню и тому, что живу? Живу настоящей, вечной, истинной жизнью, у которой не будет конца, а будет лишь бесконечное восхождение по лестнице самосовершенствования, которая в конечном итоге приведёт меня… к Богу? О том, что ждало умрунов в конце этой великой Дороги, никто не знал, потому как не существовало ещё ни одной души, которая прошла бы её. Высшие кураторы – менторы – лишь на малую часть духовно приблизились к Создателю. Что тогда говорить об остальных?
– Знаешь, я подумал: ведь мы уже давно вот так никуда не выбирались вдвоём, не оставались наедине среди целого мира…
– Жаль, повод… не очень, да и место тоже.
– Когда всё закончится, нужно будет это исправить.
– Обязательно!
Это звучит парадоксально, но мы с Балдуином разговаривали крайне мало. Наверное, потому, что и так понимали друг друга без слов, а главное всегда говорили глаза, руки, прикосновения, взгляды… Я была поглощена им полностью с той самой минуты, как он пришёл ко мне за помощью. С того дня я, не переставая, думала лишь о нём. И была абсолютно счастлива рядом с ним. Точно ли Арсений являлся моим близнецовым пламенем? Или меня в очередной раз обманули? Исходя из особенностей наших судеб и характеров, а также чувств, что мы друг к другу испытывали, моим близнецовым пламенем должен был быть Балдуин. Почему судьба решила иначе?
Спустя три дня блужданий я, наконец, узнала места. Они смутно всплыли в моей памяти, возвращая мне тяжёлые воспоминания того опасного путешествия к Цараат, которое я совершила свыше трёхсот лет назад.
– Я вспомнила эти места, – сообщила я королю. – Я здесь проходила.
– Это же здорово!
– Да! По моим подсчётам, до стены осталось не больше дня пути.
Всё шло гладко. Вот только я не брала во внимание тот факт, что за нами беспрерывно наблюдали.
Цараат… Как я могла про неё забыть? Но пока она себя никак не проявляла.
Благополучно переночевав, мы встретили хмурое холодное утро отдохнувшими после долгого пути. Над холмами, оставшимися позади, клубился густой туман. Почему-то на сердце у меня залегла тревога. Балдуин мгновенно почувствовал это.
– Ты боишься? Ты на своей земле. Если кто-то и должен бояться, то только я, ведь Она… здесь, и Она не дремлет.
– Ты уже давно – не её раб. Ты освободился. Пусть она не пугает тебя. Да и вообще, я не могу представить, что ты можешь чего-то бояться, Балдуин. Только не ты.
– На самом деле, при жизни я всегда опасался за судьбу своего королевства, ведь она была мне не безразлична. И ещё я боялся… Её… болезни…
– Но всё давно в прошлом. Здесь у тебя другое королевство, которому ничего не угрожает, а болезнь давно отпустила тебя и больше никогда не вернётся. Пора уже расслабиться и просто жить…
– Я так не умею.
– Знаешь, я тоже…
Тут что-то сверкнуло среди камней. Тонкий металлический обод поймал луч едва
