мотнула головой.
– Бери в следующий раз телефон, – закатила глаза и зло пошла в сторону раздевалки.
– Уверена, что хочешь просто так ждать меня? – спросил Оз.
Я пожала плечами.
– Ты же не разрешишь мне сходить до комнаты одной, – под его сверкнувшие глаза.
– Нет, – остановился у двери со значком девочки, – я буду здесь, когда ты выйдешь.
Вот какой же он вредный! Ещё и ждёт, пока я зайду. Так что шаг, закрытие двери за спиной, взять рюкзак и отсчёт под поиск кейса для наушников:
– Десять, девять…
– Оу, первый побег? – нашлась готовящаяся к душу Фрея, – до мальчиков двенадцать шагов, а не десять.
Я кивнула.
– Его шагов десять, – вынула наушники, – и я не сбегаю. Просто подожду в коридоре – здесь всегда душно.
Она хохотнула.
– Со мной говорить не хочешь? – ей снова было весело.
Мне оставалось только кивнуть.
– Кидалова, – пожала голыми плечами она.
– С тобой слишком сложно, – сообщила ей, – особенно в последнее время.
Несколько шагов ко мне от подруги и её слова мне в лицо:
– Я не буду подстраиваться под твои новые приколы из-за нового тупого парня, – язвительно процедила она, – косячишь снова ты, а виноваты будут все вокруг. Не я одна говорю тебе про вторые грабли, Мак. Он тебя настраивает на то, чтобы ты обрывала связи, кроме нужных ему. Это ужасно. Ты останешься ни с чем. Как и в прошлый раз.
У меня явно был усталый взгляд. Ну сколько можно это говорить? Ещё и имея ввиду то, что она не знала какой именно Оз. Он не похож на Реджи. Бережный и спокойный. Как можно не видеть разницу и давить на меня?
– До завтра, – вышла спиной вперед я, – хорошего тебе выходного, Фрея.
Она успела только фыркнуть мне вслед, пока не закрылась дверь. А мне – те двенадцать шагов до раздевалки мальчиков, параллельно вставляя наушники, заминка на поиск песни и войти в такое же душное помещение только не для моего пола. А после ряды шкафчиков под: «Тёмный как ночь, сладкий как грех
Я тебя сегодня украду у всех».
(Здесь и далее: Текст песни "Тёмная вода" Шура Би-2)
И плевать, что мальчики слегка в шоке. Особенно те, которые только вышли из душа в полотенцах. Не знаю, как они, но мы белье меняли уже в душевых кабинках. Надеюсь я тут не устрою им первое обнажение перед женщиной.
– Мак, ты… – Грегори спрятался от меня за средний шкафчик первый, – слушай, может хотя бы… ладно, всё, я молчу.
А я остановилась у шкафчика, подписанного «Озерфир Лакмаар», села на лавочку и натянула капюшон на глаза, не забыв вытянуть ноги вперед.
«В уголках кровь, в уголках смех
Сдерживаем рёбрами чудовищ всех».
Грусть. Вот, что это было. Бессилие от того, что все вокруг поступают неприятно для тебя. А что ещё она могла обсуждать про меня? Она делала это не в свою честь только в те разы, когда я где-то
