style="font-size:15px;"> – Приветик.
– Ну, чего хочешь?
– Ой, как грубо! Может, просто так звоню?
– Ты? Мне на работу? Исключено.
– Вовчик, – залебезила я, – надо поговорить.
– После девяти я намереваюсь быть дома.
– Обедать не пойдешь?
– Ну?
– Давай я подъеду.
– От тебя не отвертишься. В семь вечера, в пирожковой. Имей в виду, могу тебе уделить полчаса.
Я понеслась одеваться и заводить «копейку».
Володя Костин наш близкий друг, такой приятель, который превратился в родственника. Впрочем, иные брат с сестрой без конца ругаются, мы же с Вовкой живем душа в душу. Единственное, что меня раздражает в нем, – это манера, придя домой – а мы живем в соседних квартирах, – мигом разбросать свои вещи по всем комнатам, а носки торжественно устроить на спинке стула, где они и висят, пока Рейчел или Рамик не утянут их и не начнут жевать, словно самую вкусную конфету.
– Судя по твоему возбужденному виду и торчащим дыбом волосам, ты в очередной раз вляпалась в историю, – вздохнул Володя и вонзил зубы в ароматный пирожок. – М-м, волшебный вкус. Надо же, в пироге вполне приличная порция мяса. Кстати, отчего у тебя ярко-голубые губы? Теперь так модно? Честно говоря, выглядит жутковато.
– Голубые? – изумилась я. – Вовсе нет, у меня помада оттенка «мокрый песок».
– Очевидно, марсианский, – хмыкнул Вовка, – хотя нет, говорят, на этой планете все красное. Что у нас голубое? А, Венера! Значит, твой песок оттуда!
– Хватит идиотничать, – прошипела я. – У меня дело.
– Эка невидаль, – хмыкнул приятель. – Я весь в делах, а губы у тебя все равно мерзейшего цвета, впрочем, веки еще хуже, как тебя угораздило намазюкать их чем-то желтым… Нет, оранжевым. Словом, чем-то ужасным. Да посмотри сама! Все женщины вокруг нормальные, а ты просто «Маски-шоу»!
И он опять противно захихикал. Я вытащила пудреницу и уставилась в зеркало. Через пару секунд, когда исчезло первое изумление, до меня дошло, что, собираясь на встречу к Вовке и боясь опоздать, я навела красоту впопыхах, даже без зеркала. Сначала быстро провела по векам палочкой теней, а затем по губам помадой. Но и тени, и помада сделаны в виде карандашей, вот я их и перепутала, и теперь у меня на глазах красуется «мокрый песок», а на губах «лазурная синева».
Я схватила салфетку и попыталась стереть макияж. Вовка захохотал и мигом пришел в великолепное настроение. Я сочла момент подходящим и быстро рассказала про то, что стряслось за последние дни.
Костин поскучнел.
– Ну а от меня чего ты хочешь?
– Я не верю в виновность Рады, не можешь ли ты…
– Не могу, – прервал меня друг, – знаешь же, как меня бесит, когда ты лезешь не в свое дело.
– Послушай, Вовчик, – тихо сказала я, – извини, конечно, что напоминаю, но, когда все вокруг были уверены, что ты убийца, кто сумел установить истину?
