тку, насухо вытерлась полотенцем и накинула короткий шёлковый халатик, специально приобретённый накануне, чтобы окончательно свести Гара с ума.
Дверь, ведущая в комнату, почему-то приоткрылась с трудом, будто увязла в застывшем воздухе. Голова закружилась, и в глазах потемнело. Что происходит?
Внезапно дверь поддалась, резко раскрывшись, и я по инерции сделала большой шаг вперёд, через порог.
Босые ступни обжёг ледяной шершавый пол. Что происходит? Где привычный пушистый ковёр?
– Ну привет, невестушка! – раздался чей-то насмешливый голос.
Я резко вздёрнула голову, заподозрив, что это сон.
Дурнота прошла так же резко, как и началась. В глазах перестало темнеть, и от открывшейся картины у меня отвисла челюсть.
– С прибытием, невестушка! – повторил с препротивнейшей ухмылкой незнакомый красноволосый мужчина, прикрытый лишь прозрачной набедренной повязкой. – Радуйся! Теперь ты принадлежишь мне и будешь выполнять все мои прихоти!
Ответа он не дождался.
Ведь всего этого попросту не могло быть! Ну никак!
На мне столько защиты понавешано! А в наш номер в “Палладисоне” и вовсе никто зайти не может – любого непрошеного гостя на части разорвёт!
Более того, ну кому в здравом уме придёт в голову меня похищать? Все ведь понимают, что с ними за это сделает мой хладнокровный и безжалостный Гар. Ему и в глаза-то никто дольше секунды смотреть не рискует…
Так как у этого странного типа получилось так легко меня выдернуть? И почему он совершенно не боится?
Где я вообще?
Вместо шикарного современного номера люкс с пушистым ковром и светлыми обоями я оказалась в огромной мрачной комнате, а точнее, спальне, с серыми стенами, которые были покрыты чем-то вроде чешуи, будто их обтянули кожей какой-то рептилии. И я даже догадывалась, какой: рядом со здоровенной кроватью была прибита к стене мёртвая оскаленная голова дракона, из которой явно изготовили чучело, чтобы “украсить” интерьер. Освещённая странным красноватым светом, падающим из окна, она выглядела особенно удручающе. Видимо, для большей реалистичности дракону вставили неумело сделанные стеклянные глаза, а в пасть засунули тряпичный язык, который свешивался сбоку между зубами. Мало того, что убили зверюгу, так ещё и решили поиздеваться. М-да.
Честно говоря, как-то не очень хочется общаться с типом, у которого подобное “чувство прекрасного” и которому доставляет удовольствие видеть рядом с кроватью здоровенную мёртвую голову.
Вероятно, именно он и стоял сейчас напротив меня.
Вообще, его можно было назвать миловидным, однако он всё равно производил отталкивающее впечатление.
Красные волосы были собраны в некое подобие косы, скреплены несколькими золотистыми обручами и перекинуты на грудь. Бронзовая кожа поблёскивала, будто он обильно намазался маслом.
Глубоко посаженные глаза словно полыхали изнутри – они меняли цвет от оранжевого до красновато-коричневого.
Должно быть, он гордился своими скулами и чёткой линией челюсти, но, по мне, так они чрезмерно выдавались вперёд, из-за чего мужественное лицо становилось слегка похожим на комичный рисунок. Такие рисунки обычно делают художники на городских площадях – они за небольшую сумму рисуют ваш портрет, смешно выделяя и увеличивая главные особенности лица.
Тело мужчины я тоже рассмотрела в деталях – благо всё было выставлено напоказ, тут хочешь не хочешь, а рассмотришь, лишь бы на драконью голову не таращиться.
Ну и… было бы, чем гордиться.
Да, мускулатура у этого парня выглядела так, будто он только и делал, что с больным упорством прорабатывал каждую мышцу, но меня этим не удивить. Я каждую ночь вижу куда более совершенное тело.
Красноволосый же тип был не особенно высоким, плечи чуть шире моих. А его тело казалось пластмассовым – на нём не было ни пятнышка, ни шрамика, ни волоска, ни… в общем, оно было неестественно гладким, аж до отвращения. Мышцы выглядели настолько чётко прорисованными, будто их не накачали, а просто сотворили с помощью магии. И это тоже почему-то создавало комичный эффект, поскольку для качка он был слишком изящен. Но главное – этот тип с рельефным, как у гусеницы, телом, совершенно не излучал ту особую ауру истинной силы и мощи, которая сама по себе и есть сексуальность и от которой кружится голова и подгибаются колени. Он весь казался каким-то игрушечным.
Он во всём уступал моему смуглому, мощному Гару. “Да, во всём!”, – ещё раз страстно заключила я, ненароком глянув на прозрачную набедренную повязку.
Дав себя рассмотреть, тип самодовольно заметил:
– Да, ты, разумеется, в шоке. Полагаю, что ты, жалкий человечек,
