Ян дотянулся кончиками пальцев до брюха самолета, нависнув надо мной, как атлант, подпирающий балкон. – Полетала бы со мной?
У меня округлились глаза от фантазии с недотепой за штурвалом, и я сказала:
– Пожалуй, откажусь от заманчивого предложения разбиться насмерть. – Подул шаловливый ветерок, заставивший придержать волосы. – И вообще, на твоей родине перемещаются на летающих тарелках, насколько мне известно из кинематографа.
– Чашках.
– Три раза «ха». – Я шаркнула ногой. В нос ударил запах вареной кукурузы, и живот отозвался нытьем. – Отказываюсь играть в твои невероятно увлекательные игры на голодный желудок. Давай перекусим.
Ян подвел меня к палатке с едой и напитками. За прилавком суетилась продавщица в синем фартуке, наперебой предлагая пломбир, газировку или выпечку. Напарник сказал:
– А ты зришь в корень, Иголочка, – он наклонился ко мне и заговорщически подмигнул, – я про твой праздничный завтрак.
Я сразу не поняла, о чем речь, но, когда вспомнила, с каким остервенением Ян набивал щеки пирожками из подземного киоска, невольно ухмыльнулась. Обхватив локти, сделала шаг в сторону от смазливой физиономии и притворно вчиталась в прейскурант.
– Даже не спросила, почему я так выразился, что ты зришь в корень! – протянул Ян, назойливо материализовавшись в моем поле зрения. – В твоем обществе не принято поддерживать диалоги?
– В моем обществе принято излагать мысль до конца, а не мурыжить с дешевыми интригами… – я поперхнулась словами из-за того, что мне под нос сунули ярко-салатовый кубик. – Жвачка?
Приняв ее, развернула под речь Яна, вольготно разместившегося на морозильном ларе с мороженым:
– Когда ты пробуешь что-то впервые, – сказал он и постучал по виску, – в мозгу образовываются совершенно новые нейронные связи. Мать угощает ребенка, скажем, арбузом в погожий августовский день: пиши-пропало, отныне чувак – пожизненный раб этого полосатого ублюдка!
Жвачка была обернута во вкладыш. Я зажевала резинку и развернула послание, на котором изображались мальчик и девочка, приложившаяся ухом к двери. Надпись гласила:
«Любовь – это…»
– Мы охотимся не за кулинарными шедеврами, Иголочка, а за теми воспоминаниями, что закодированы в них.
«…проходить сквозь стены».
«О, я даже знаю, какое мороженое тебе подходит…» – промчалось в голове. Я сохранила вкладыш в кармашке платья.
Потыкав Яна в плечо, я жестом попросила его слезть с морозилки и обратилась к продавцу:
– Два «Ежика», пожалуйста.
С мороженым мы устроились на лавочке. Вид с нее открывался на павильон, в котором некогда выставлялись достижения космонавтики, а теперь торговали саженцами, удобрениями и инструментами для дачи.
Ян отряхнулся и, закинув руку на спинку скамейки, развалился и уставился в небо.
