сегодня его не видно. Вполне возможно, что он на военных сборах? В конце рабочего дня, как всегда, закрываю на ключ дверь на своей мастерской и внизу на запасном пожарном входе. Работу закончил.
На следующий рабочий день, рано утром пришёл на работу. В это время на территорию автоколонны въезжает новенький военный автомобиль ГАЗ-69. Буквально весь изрешечённый пулями из автоматной очереди.
За рулём лейтенант Усманов. Сильно постаревший на вид. С обросшим лицом. С поседевшей головой. С перевязкой на правой руке. Сквозь перевязку наружу просочилась свежая кровь.
Усманов Рустам выходит из машин. Открывает дверь кабины, с другой стороны. Вытаскивает оттуда тело солдата. Точнее, труп своего родного брата.
Кладёт труп брата на асфальт. Пальцами левой руки закрывает брату глаза. Опускается перед трупом брата на колени. Кладёт свою голову на труп брата.
Долго находится в таком положении. Затем тихо начинает что-то причитать себе под нос. У лейтенанта Усманова начинается истерика. Он бьёт себя по голове кулаком левой руки.
Обдирает лицо ногтями. Вопит в истерике так, что у меня аж мурашки побежали по коже и меня пробил холодный пот. Рустам причитает молитвы на языке фарси над телом своего родного брата.
Когда он немного успокоился, то к нему подошли парни таджики с носилками. Положили труп на носилки и закрыли саваном.
– Больше никогда сам ни сяду за руль военной машины. – говори Рустам. – Мы с братом везли хлеб нашим братьям-таджикам в Афганистан. У нас даже оружия не было. За что они убили моего родного брата?
Усманов лейтенант поднялся на третий этаж в актовый зал. Оттуда вернулся в гражданской одежде.
Таджики подняли носилки с трупом покрытым белым саваном и вперёд ногами трупа быстро побежали с криками молитвы и проклятия войны в сторону мусульманского кладбища.
Ведь по закону ислама труп мусульманина должны придать земле до захода солнца, чтобы там засветло встретили родственники.
Прошло несколько месяцев после новогодних военных сборов. Когда все выжившие водители вернулись обратно на места своей работы и сели за баранку гражданских автомобилей.
Пострадавшие от военных действий автомобили вывезли в неизвестном направлении. В парке автоколонны-2937 остались только двести пятьдесят машин. Остальные видимо погибли на войне вместе со своими водителями.
10. Работа в СМНУ-8.
После того как прошли все военные страсти вокруг военизированной автоколонны-2937, наступи серые будничные дни в моей жизни. Никакого вдохновения на творческую работу, которой ни стало вообще.
Занимался только тем, что освежал белой краской на автомобилях номера, которые при летней температуре выгорали и краска осыпалась полностью.
Иногда была общественная творческая работа к праздникам, за которую мне денег не платили.
Конечно, была и левая работа. Сделать наглядную агитацию на каком
