ставлена до отказа пожелтевшей и обшарпанной мебелью: в углу, на низком столике, стоит квадратный телевизор, на левой стене висит пустой, накренившийся буфет, у входа – платяной шкаф, а напротив окна скучковались раковина, холодильник и несколько тумбочек. Несмотря на всеобщую старость и потрёпанность, я был удовлетворён. Весь этот хлам – мой.
Я перевёл взгляд на окно. Там сереет городской пейзаж: беспорядочные паутины из черных проводов, пустые дороги, какие-то школы, больницы, магазины, да блеклые жилые дома, один от другого отличающиеся лишь своей формой. Единственное, что украшало картину города – это резкий, потусторонний свет луны.
Я взглянул на тарелку, лежавшую на шатком столике прямо передо мной. В ней лежало то, что я уже час пытался съесть. Когда я в первый раз попробовал пожевать это, оно начало тереться о зубы и заставило язык свернуться, а комнату наполнило неприятным звуком, как будто воздушный шарик сжимали и растягивали.
Несколько секунд я просто сверлил взглядом это, предаваясь чудным воспоминаниям. Потом я схватил тарелку, встал из-за стола и сделал шаг к мусорке. Но не продолжил задуманное ещё несколькими шагами. Просто застрял на месте в нерешительности. Потом вздохнул, закатил глаза, ещё раз вздохнул, и вернул на место тарелку.
Затем посмотрел в угол. Там шуршал телевизор, про существование которого я уже и забыл. Но сейчас подумал о том, что если отвлекусь на какую-то передачу, то смогу наконец доесть эту мерзость. Удовлетворенный таким планом, я взял пульт и начал переключать каналы в поиске чего-нибудь интересного.
Недавние исследования доказали возможность исскуственного создания несуществующих животных. Однако пока что данные организмы слишком неустойчивы…
Маша… ты понимаешь, что я монстр? Я не могу любить. Я могу сражаться с другими монстрами, вот всё на что я способен. Груздь скоро нагрянет сюда со своими ребятами, мне нужно…
Недавно “Шестерка проклятых копий”, новая группа мафиози начала полномасштабное наступление на “Золотых свиней”. Люди выходят на улицы, недовольны е бездействием…
Тысячи программ по очереди выходили на сцену, в роли которой выступал экран телевизора, и каждая была пропущена как скучная. Но через некоторое время я наконец отвлекся от еды, и стал внимательно слушать телепередачу про разведение кальмаров. Затем осторожно взял ложку и сковырнул ей кусочек еды. Затем положил его в рот, и начал жевать. Затем секунд десять я прожевывал, не замечая вкуса, поскольку была очень интересная секция про бои кальмаров. Однако с каждым пережевыванием во рту становилось всё более и более мерзко. В конце концов я просто выплюнул еду. Она мерзко шмякнулась о тарелку. Проклятье. Я разлегся на стуле и начал смотреть в потолок, думая что ещё можно сделать, чтобы наконец заставить себя поесть. Однако время шло, а в голове идей не появилось. Даже наоборот, я начал медленно засыпать.
Тишина. Никого. В комнате царит спокойствие. Старые динамики телевизора тихо трещат. Лунный свет ровно озаряет комнату. Ветер приятно дует в лицо легкой весенней прохладой. Можно просто закрыть глаза, и расслабление само окутает и убаюкает тебя.
И я окончательно сдался. Я не хотел ни писать жалобу на производителя, ни выбрасывать еду в мусор, ни доедать ничего. Я хотел просто лечь и погрузиться в самые глубины бессознательного существования, раствориться на бесконечное множество ничего, как единица делится на бесконечность нулей, хотел стать единым с огромным, бессознательным куском материи, который мы называем мир. Я хотел заснуть. И почти смог.
Но вдруг что-то скрипнуло. Свет луны на мгновение ослаб. Приоткрытое окно слегка задрожало. Когда я лениво повернул к нему свою голову, в небе, которое было через него видно, уже кружили тысячи черных песчинок. Пару секунд я даже и не думал обращать на это внимание, однако вскоре частицы сформировали целые облака, которые росли с ужасающей скоростью, постепенно закрывая все небо. Затем это переросло в маленькую бурю, которая бушевала и бесновалась, качала провода и била в стекло.
Я повернул свой взгляд на тарелку. Туда попало чуть-чуть песчинок.
“Стоит ли вообще закрывать окно? Нет, мне хорошо и так, и есть это я все равно не буду. “
И сомкнул веки.
Буря равномерно стучит. Тук-тук, тук-тук. Худший звук на всём свете. Усну ли я сегодня? Кто знает.
Затем дикий ветер начал шатать окно, грозясь вырвать его с корнем из бетонной стены. К своему неудовольствию я понял, что придётся встать. Пару секунд я просто боролся с ленью, заставляя свои мышцы напрячься. Затем мне удалось поднять своё тело, подойти к окну, и, щуря глаза из-за бури, закрыть его. Стало тише. Потом я со вздохом сел на стул.
“Нужно было этой фигне случиться прямо сегодня? Как будто не было других дней, чтобы появиться… Я же только заехал, можно мне хоть чуть-чуть расслабиться?”
Между тем за окном начало темнеть. Погодное
