и хорошо! Тигр наверняка сожрал мальчишку! – обрадовалась жена.
Кто мог знать, что этот разговор услышит жена Бао Шаня, которая как раз проходила в это время мимо окна. Вознегодовав на такую жестокость, она прибежала к себе в комнату и разрыдалась. Тут пришел муж. Узнав, что случилось, он только и мог воскликнуть:
– Вот, оказывается, какие творятся дела! До горы Парчовой Ширмы рукой подать, схожу-ка я туда, а там подумаем, как быть.
Добрая женщина вся извелась от тревоги: а вдруг муж не найдет младенца?
Бао Шань тем временем добрался до горы и увидел валявшуюся на земле пустую корзину. Огляделся по сторонам и неподалеку вдруг заметил в траве нагого смугленького младенца. Подобрал его и радостный поспешил домой. Жена взяла младенца и прижала к груди. А он, ощутив тепло ласковых рук, завертел головой, вытянул губки и зачмокал. Женщина дала ему грудь.
– Брата я спас, – сказал муж. – Но теперь пойдут всякие слухи, ведь в доме у нас будет двое детей.
– Отдадим на время кому-нибудь нашего сына, – ответила жена.
На том и порешили. У жены односельчанина Чжан Дэ-лу, недавно схоронившей ребенка, еще не пропало молоко, и супруги с охотой взяли к себе младенца.
Незаметно минуло шесть лет. Мальчику шел уже седьмой год, а он все еще не знал своих настоящих родителей. Он никогда не улыбался, не плакал, за все годы не произнес ни слова. За смуглый цвет лица его нарекли детским именем Черный[12]. Никто в доме не любил малыша, кроме Бао Шаня и его жены.
И вот однажды невестка пришла поздравить свекровь с днем рождения и привела с собой Бао-гуна. Мальчик подбежал к госпоже Чжоу и трижды поклонился, а та невольно улыбнулась и привлекла его к груди.
– Моему сыну сейчас тоже было бы шесть лет. Но, говорят, едва родившись, он упал на пол и разбился.
Убедившись, что поблизости никого нет, невестка опустилась на колени.
– Простите, матушка, это и есть ваш сын! Я его выкормила. Боялась, что у вас не хватит молока. А вам ничего не говорила.
– Спасибо тебе! – воскликнула госпожа Чжоу. – Ты самая добродетельная женщина во всей Поднебесной! Но где же тогда мой внук?
– Его выкормила другая женщина, – отвечала невестка.
Прошло еще два года, а Бао Хай и его жена только и думали, как бы погубить Бао-гуна.
Оставшись как-то с глазу на глаз с отцом, Бао Хай стал ему нашептывать:
– У нас в деревне превыше всего ставят трудолюбие и бережливость. Третьему брату скоро девять, пора бы ему и за работу взяться. Отдадим его в помощники к старику Чжоу и его сыну, пусть скотину пасет! Хоть зря болтаться не будет и делу выучится.
Старик потолковал с женой, и та сразу согласилась.
Так Бао-гун стал подпаском. Скот обычно пасли на берегу реки возле деревни или у подножия горы Парчовой Ширмы. Однажды, когда мальчик сгонял скотину в стадо, небо вдруг заволокли тучи – надвигалась гроза. Не успел Бао-гун добежать до древнего храма
