оттого и преобразился, расцвёл. Третьи совсем дикие вещи бают, будто бы волхв поганый возродил в теле мальца дух древнего воина. Где истина, мне неведомо. Но человек он интересный, умный и необычно образованный.
– Откуда же образование сие?
– Мне того неведомо. Однако разве это важно?
– Всё важно. А ну как со слугой лукавого снюхаемся. И всю жизнь себе испортим, а потом и душеспасение.
– Он церковь посещает, причастие принимает, крестится, молитвы читает. Сам видел. Так что даже если он и чёрт, то православный. Впрочем, ни хвоста, ни рыла свиного, ни копыт я у него не замечал.
– Главное, чтобы Государь их не заметил, – кисло произнёс один из купцов.
Все снова помолчали. Но недолго. Минуты не прошло, как они с новой силой вернулись к обсуждению идеи Андрея по внедрению примитивных сельскохозяйственных фьючерсов. В той форме, в которой он их предлагал, они были крайне полезны для селян, но ещё не позволяли торговать ими самими, то есть не плодили всякого рода спекуляций и инфляций.
Но это лишь маленький кусочек более глобального плана по привлечению финансовых активов Великого Новгорода на юг. В том числе в формате создания дикой, самопальной продовольственной биржи, треть доходов от которой поступало бы лично Царю. В обход разного рода боярских группировок. Ну и на полк капало.
Андрей не очень хорошо знал политические расклады эпохи. Но кое-что помнил. Например, о том, что Корпорация же новгородских помещиков, самая многочисленная и влиятельная тянула Царя в Ливонию. А так называемая Избранная рада пыталась увлечь Царя делами на юге, настраивая на борьбу с Крымом. И на то у них были веские резоны, в том числе вполне объективные. Шутка ли! Каждый год степняки совершали малые и весьма многочисленные беспокоящие набеги, разоряющие южные пределы державы. И угоняли на продажу в рабство его подданных, а чаще просто вырезали. В основном крестьян. Ведь не каждого из них можно было продать в рабство за разумные деньги. И зачастую овчинка не стоила выделки. И эти мелкие отряды терзали земли южнее Оки в бесконечной малой войне, не давая ей покоя…
А ведь были и большие вторжения, которые при определенной удаче могли приводить к разорению и окрестностей Москвы. О том же, что земли вокруг Тулы после таких мощных рейдов превращались в дымящиеся руины, и говорить нечего. Впрочем, не только Тулы. Однако Тула, стоящая на главной ветке Муравского шляха, в те годы испытывала на себе основное давление Степи. И особенно Крымского ханства с его степными вассалами да союзниками.
Поддержит ли Царь его инициативы? Вопрос. Однако Андрей всё равно не сидел на попе ровно. Просто потому, что считал – ему не получится прикинуться серой мышкой. И так вон уже какой фокус внимания. А раз так, что его уж рядиться? В конце концов, Иоанн Васильевич, как он уже понял, не спешил с принятием решений. И тщательно всё взвешивал. Да, можно было прогореть и потерять всё. Но кто не рискует, тот не пьёт шампанского ведёрком…
– Сам-то что думаешь? – спросил Панкрата Фёдор из Сырковых, когда собрание
