мордой в черном провале забоя. Сейчас Каю был виден только ее зад, но он помнил широкий многоступенчатый ряд огромных дисков, покрытых острыми, похожими на клыки зубьями. Они увенчивали вытянутый нос буровой установки, усиливая сходство с диковинным зверем.
Кай восхищенно приблизился к исцарапанному боку и задрал голову, обшаривая взглядом каждый выступ, впадину и изгиб самой большой машины, какую он только видел. И хотя его жизненным опытом нельзя было похвастаться, отчего-то Кай был уверен, что подобные машины могли захватить воображение любого живого существа, наделенного любопытством и чувством страха. Плавные, обтекающие формы Р88 уходили вверх на невообразимую высоту всего многоэтажного забоя, торжественно скрываясь в темноте, царившей где-то под потолком штольни. Кай подумал, что будь он таким же верующим, как гномы, то молился бы Р88, а не Святой Варваре, которая казалась совсем неуместным образом для поклонения в грубой атмосфере угольного рудника.
Увлекшись разглядыванием буровой установки, Кай не сразу обратил внимание на шум из боковой ветви штольни. Очнувшись, он понял, что давно стоит в темноте, рисуя в воображении фантастические детали скрытой во мраке машины, а рассеянный свет ракушечника плавно исчезает в узком тоннеле. «А где дежурные?» – с опозданием подумал Кай, пробираясь к светящемуся входу.
Долго гадать не пришлось. Едва он сунул голову в проход, как в лицо брызнуло каменное крошево, а голос Тупэ запоздало крикнул: «Берегись!». Кай проворно опустился на четвереньки и, порвав новую заплатку на штанах, подполз к Кобальту и Тупэ, которые сами сидели на пятках, спрятавшись за вагонеткой.
Вопрос о том, что здесь происходит, застрял на губах, стоило ему осторожно высунуться из укрытия. В трех метрах от них в мерцающем свете ракушечника катались в пыли два гнома, осыпая друг друга ударами кулаков. «А вот и Азот с Кальцием», – подумал Кай, вспомнив имена дежурных гномов. Оглянувшись на провожатых, он понял, что те вмешиваться не собираются. Это было предсказуемо. Из всех нехитрых развлечений рудника драка была самым горячо любимым зрелищем. Особенно ценились те кулачные разбирательства, которые вспыхивали по уважительной причине.
Пошарив глазами по каменному полу, Кай очень скоро эту причину нашел. Она валялась недалеко от места, где устроились зрители. Обычный нож с рукояткой, обмотанной промасленным шнуром. Впрочем, когда он разглядел рукоять, все стало ясно – она была пластмассовой. Тиль мог сколько угодно рассказывать про золото и алмазы, но Кай, наблюдавший за гномами три месяца, сделал собственные выводы. Что бы там ни происходило на поверхности, но самоцветы и благородный металл ушли в прошлое. Пластик – быстро исчезающий из-за высоких налогов Старателей и тем самым резко набирающий популярность – вот, что сейчас ценилось дороже жизни.
Убедившись, что вся четверка гномов поглощена дракой, Кай осторожно подполз к вещице и, спрятав ее в карман, вернулся к буровой установке. Усевшись на ступеньку, ведущую в кабину
