эффективному институциональному решению с необходимостью должно предшествовать ясное определение решаемой проблемы. Попытки игнорировать этот принцип, подходить к институциональным решениям исходя из узко понимаемой задачи, приводят к серьезным просчетам. Ярким примером такого просчета является пенсионная реформа в ее первоначальном виде в качестве лишь средства сокращения расходов. Результатом стала вполне предсказуемая реакция большого числа людей, воспринявшая такое решение как попрание принципов социальной справедливости.
Следует отметить, что последующее вмешательство Президента и корректировка пенсионной реформы осуществлялись из широко понимаемой проблемы – учета комплекса интересов лиц старшего поколения.
При этом взаимосвязь между институциональным решением, с одной стороны, и проблемой, для решения которой создается соответствующий институт, с другой, упускается даже при рассмотрении важнейшего вопроса о качестве институтов[36].
Вполне понятно, что прояснение в явном виде источников рисков и вызовов, обусловливающих изменения в функционировании рассматриваемых социальных или социально-экономических процессов, создает содержательные предпосылки для учета их влияния, для разработки инструментов для купирования этих рисков и вызовов. Другой вопрос, что такое прояснение – непростой вопрос и порождает новый класс исследовательских проблем и задач.
Но, по крайней мере, понятно, что искать. Прежде всего средства анализа качественных изменений в социальной жизни и институциональном регулировании условий этой жизни. Понимание, что на качественном уровне меняется в условиях социальной жизни, создает предпосылки для понимания базовых «развилок», создающих основы для альтернативных сценариев развития, и, соответственно, для выявления существа проблемных ситуаций, требующих своего решения.
Значение этого тезиса связано с тем, что многие проблемы предстают перед нами в качестве эмпирически фиксируемого социального феномена, содержательные причины и последствия которого остаются не проясненными.
Примером такого феномена может служить «ловушка среднего уровня дохода», фиксируемая историками социально-экономического развития[37]. При этом содержательно не проясняются причины этого феномена[38]. Соответственно, «расколдовывание» такого рода феноменов, за которыми зачастую скрываются серьезные барьеры и ловушки развития, становится частью предмета нашего исследования. Рассмотрением части такого рода ловушек мы займемся в дальнейшем.
В то же время следует прояснить причины того, что проблемный подход при всей своей перспективности практически не занял сколько-нибудь заметного места ни в анализе, ни в практике управления. Более того, он достаточно быстро был лишен легального места в системе научного знания[39].
Основной
Тамбовцев В.Л. Качество институтов: проблемы определения и оценки. Вопросы экономики. 2021; (7): 49–67.
Ловушка среднего дохода (Middle income trap) – это ситуация экономического развития, в которой страна, достигшая определенного дохода (благодаря данным преимуществам), застревает на этом уровне. Этот термин был введен Всемирным банком в 2006 году и определяется им как страны со средним уровнем дохода, валовой национальный продукт на душу населения которых остался в пределах от 1000 до 12 000 долларов в постоянных ценах (2011 год). https://en.wikipedia.org/wiki/Middle_income_trap.
Этот вопрос достаточно подробно рассмотрен в Дискин И.Е. Альтернативы «российского прорыва». М.: Политическая энциклопедия. 2019.
Так, в середине 80-х годов в систему специальностей ВАК СССР была включена специальность 05.13.10 «Применение системного анализа в управлении экономическими и социальными системами», которая была ориентирована на междисциплинарные исследования. Автор сам получил степень доктора экономических наук по этой специальности. Но затем эта специальность в середине 90-х годов была ликвидирована и переформатирована в специальность «Управление экономическими и социальными системами» с совсем другими научными установками.
