всё гладко. У всех свои переживания. И, поверь, каждый иногда боится выйти на улицу – не хочет пересудов вслед. А когда у других случается скандал – вот им и радость: есть возможность переключить своё гусиное, гадкое внимание на других. Сегодня я, дура, в центре внимания всей деревни. Женщины злорадствуют, словно им их мужья никогда не изменяли. Мужики – те ещё хуже, забыли о работе, обсасывают подробности родов Люси и то, как она не оправдала надежд этого негодяя Энрике. Ох, как мне тошно! Не хочется жить.
– Милая, ну что ты! Какая ты мнительная и гордая! Это всё чепуха! Люди поговорят и забудут. Люди это всего лишь люди, они не боги. Конечно, кто не без греха! Разве можно их за это винить? Всё забудется завтра, ничего непоправимого не произошло, всё приходит и уходит. На каждый прилив по отливу.
Мариетта рыдала, уткнувшись в пахнущий лавандой подол подруги. Та убаюкивала её, как ребёнка, гладя тяжёлыми, тёплыми руками её голову с непослушными, жёсткими кудрями.
Дрожа и спотыкаясь, маленький самолёт местных авиалиний завершал свою посадку в аэропорту, ближайшем к жилищу колдуна.
Пауль, как всегда раздражённый неудобствами, убогостью условий полёта, прижав к груди саквояж (столько воришек среди этих черномазых!) двигался к трапу.
Пыльное старомодное такси с водителем, претендующем на автогонщика, лихо к нему подкатило, едва не задев ноги.
– Потише! Ненормальный!
– Кака довезёт сударя за час в любую точку острова! Кака не возьмёт дорого! Кака известный гонщик! – улыбаясь ровными, белыми до голубизны на тёмном лице зубами, парень приглашал Пауля в салон. У того не было сил торговаться.
Дорога к колдуну была не длинной. Но проходила через весь город, движение в котором – невыносимое. Каждый ехал, как хотел, без правил: маленькие трёхколёсные такси, так называемые «тук-тук», гужевые повозки, одинокие всадники на конях и мотороллерах, двухэтажные автобусы старого образца, – все друг другу мешали, гудели, еле-еле тянулись в нескончаемом потоке.
Пауля, позавтракавшего на скорую руку уже много часов назад, тошнило от голода, духоты и частого резкого торможения при и без того медленной езде.
– Да скоро ли уже, приятель?
– Что я могу поделать, сударь? Вы прилетели в самый разгар деловой жизни в городе. Все куда-то спешат. Э, да вы совсем бледны. Потерпите самую малость, через минут десять, на выезде из города есть отличное кафе – перекусите, отдохнёте, и в путь.
Пауль не стал возражать.
Действительно, кафе оказалось весьма пристойным, с чистым (как, впрочем, везде на острове) туалетом. На удивление для таких замарашек!
Умывшись, он попросил томатный суп и жареных на гриле креветок. И много-много питья: ледяной воды вперемешку с лимонным соком. Водителю он заказал рис. Но сесть тому велел за другой столик. Драгоценный саквояж поставил поближе
