всего похожем на спальню молодой женщины.
Слегка повернув голову набок, он увидел в трех шагах от себя мягкое кресло, в котором, забросив ногу на ногу, сидела эта самая женщина – молодая, почти юная, весьма интересная собой и к тому же в атласном бордовом платье. У хозяйки спальни были каштановые, постриженные в каре волосы и голубые глаза, высокие скулы и маленький рот – красный то ли от губной помады, то ли просто по молодости лет.
Неизвестный рванулся было, надеясь встать с пола, но не смог: пока он лежал в обмороке, руки и ноги ему надежно связали. Но еще больше напугало его то, что голубоглазая барышня держала в своих маленьких руках его бумажник, извлеченный из бокового кармана дождевика. Более того – она не только держала бумажник, но и внимательнейшим образом рассматривала его содержимое.
– Вы, господин Глаус, весьма недурно вышли на этом фото, от оригинала не отличить, – внезапно сказала она, не глядя на лежащего у ее ног человека. – Однако полицейский мундир идет вам больше, чем этот насквозь промокший дождевик. Я вас заприметила еще несколько дней назад, когда вы шныряли возле дома. Как вы понимаете, окно я гостеприимно открыла по той же причине – хотелось узнать, как далеко пойдет ваше любопытство. И гостеприимство мое было вознаграждено – мне посчастливилось лично ударить вас по голове этой бронзовой пепельницей, когда вы вломились в мою спальню. И вот теперь вы лежите передо мной, связанный и напуганный, и скажу откровенно, вам есть чего бояться. Вы, конечно, спросите, почему я просто не вывалила вас из окна наружу как мешок с требухой, чтобы вы свалились вниз, сломали руки и ноги и отбили себе все потроха? На это я отвечу просто: всему свое время.
Дослушав эту весьма суровую тираду, Глаус приподнял голову и с отчаянием в голосе пробормотал:
– Не губите… Клянусь Богом, я ни в чем не виноват.
– Кто здесь виноват, а кто нет, решаю я, – прервала его хозяйка комнаты. – А вы, если хотите остаться живым, будьте любезны, ответьте на мои вопросы. Но только отвечать придется честно, ничего не утаивая – иначе за вашу жизнь я не дам и ломаного гроша.
– Конечно, фройлен, – жарко заговорил он, – конечно, мне нечего таить, я все скажу, как на духу.
Голубоглазая хозяйка, кажется, пропустила последнюю фразу мимо ушей и сейчас снова вглядывалась в его удостоверение. Итак, из документов господина Глауса видно, что он – вахмистр городской полиции. Однако она ни разу не слышала, чтобы местные полицейские лазили ночью по чужим квартирам. Следовательно, его кто-то подослал. Вопрос – кто и зачем?
– Никто меня подсылал, – с дрожью в голосе отвечал Глаус. – Клянусь всем, чем хотите, никто!
– Для чего же вы здесь?
Полицейский принял покаянный вид. Он всего только хотел чем-нибудь поживиться в доме у госпожи. Вот до чего довела его треклятая нужда и маленькое жалованье!
– Если вы на меня донесете, я погиб, – бормотал
