о чем? – Вере не терпелось вернуться к Ларионову.
– О Григории Александровиче.
Вера почувствовала, как у нее стало темнеть перед глазами.
– Так что же? – спросила она холодно. – Говори.
– Вера, – невозмутимо продолжала Кира, – он – друг Алеши, Подушкина, наш гость, а главное – взрослый, чужой мужчина.
Вера задрожала, словно ей вдруг стало холодно.
– Чужой?! – повторила она, сдвинув брови.
– Боже, Вера! – Кира была в недоумении. – Конечно.
– Нет! – воскликнула Вера. – Ты ничего не понимаешь! Что за вздор?! Он не чужой. Мы просто узнали его вчера, но он не чужой! Не чужой! Какие пустяки ты говоришь, Кира!
С воды было видно, что Вера раздосадована. Алеша смеялся и говорил Подушкину и Ларионову, что Вере достается «за смелость прыгнуть с вышки», но Ларионов чувствовал, что Вере достается за смелость быть такой, какой она была, то есть не такой, какими были все остальные женщины.
– Вера, не будь ребенком, – возразила тихо Кира. – Я хочу сказать, что он – не один из твоих ребяческих друзей. Он – взрослый, намного старше тебя, и ты едва знаешь его.
– И что же?! – нетерпеливо огрызнулась Вера.
– А то, что это неприлично – обнимать его, как ты это делаешь, – строго сказала Кира. – Хотя я знаю, что это твоя непосредственность… Вера!
Кира не успела договорить, как Вера схватила платье, вскочила и бросилась бежать в купальном костюме вверх по реке в направлении Звягинских болот.
– Вера! – закричал Алеша и метнулся на берег к Кире. – Кира! Что ты ей наговорила?!
– То и сказала, что надо вести себя подобающим образом, – медленно ответила Кира, не понимая, что, собственно, вызывало такую реакцию Веры – ведь она говорила правильные вещи и вовсе не хотела обидеть Веру, а пеклась о ее чести.
– Какой ты сухарь, Кира! – бросил Алеша и побежал вслед за Верой.
Теперь заплакала Кира. Плакала она не оттого, что почувствовала вину, а потому, что Алеша так несправедливо назвал ее «сухарем». Подушкин и Ларионов подошли к ним. Ларионов смотрел серьезно на Киру, Подушкин улыбался и поправлял очки.
– А что, собственно, произошло? – спросил он нежно.
– Спросите у этих двоих! – бросила Кира, имея в виду Веру и Алешу, при этом красиво повернув голову к Ларионову.
– Гриша, пойдем их искать, – сразу предложил Подушкин.
– Я думаю, нам стоит вернуться в дом, – сухо ответил Ларионов, все еще пристально глядя на Киру.
Алеша нашел Веру в их старом месте. Это была маленькая заводь рядом с домиком лодочника. Алеша и Вера проводили здесь много времени в детстве, разговаривая о разном и важном. Лодочник, когда был сильно пьян и добр, давал им лодку, и они катались по реке, шли до пойменных лугов вверх по течению и там лежали в траве и смотрели в небо, мечтая и фантазируя о будущей жизни.
– Вера! – бросился он к ней. – Что она тебе наговорила?!
Вера
