Золотые вёсла. Мария Папаянни

      – Ага, ему. Мы хоть и не здороваемся, мне нравится посматривать, что у него на огороде растет.

      – Не расскажем.

      – Вот и славно, умницы. А теперь поспешите-ка домой. Небо вон как затянуло, того и гляди ливанет.

      Сестренки побежали, но все равно не успели. Тучи нахохлились, набухли, почернели. С грозой прорвался ливень, и девочки тут же вымокли до нитки. Кроссовки увязали в грязи – едва сестры добрались до ступенек под навесом, тут же скинули набравшую воды обувь. Белоснежные носочки стали черными, одежда – мокрая насквозь, волосы вымыты-выполосканы. Дождь лил стеной: даже стойла не было видно. У Иро скрутило живот, и она оглянулась на Леду. По ее щекам бежали слезы.

      – Леда, ты плачешь?

      – Нет, это от дождя. Глупышка. С чего бы мне плакать?

      – Потому что я тоже хочу поплакать. Я так скучаю по маме с папой. И молний боюсь.

      – Ну хватит, Иро, не переживай. Мы же вместе. Помнишь нашу комнату? Помнишь, как прятались под простынями и играли в приключения?

      – А когда-нибудь еще так будет?

      – Конечно, как только окажемся в наших кроватках. А теперь давай пойдем внутрь. Надеюсь, этот дед хоть чуть-чуть умеет готовить, а то у меня уже урчит в животе.

      – Ой, а вдруг и правда не умеет!

      – А что мы тогда есть-то будем?

      – У меня в сумке припасено печенье.

      Когда они зашли, в доме было тихо, но в камине горел огонь. Из котелка, висящего над дровами, шел пар. Девочки разыскали свои вещи и переоделись. Иро перетрясла всю сумку, но печенья так и не нашла. И тут она заметила, что Мойра забилась под диван с каким-то пакетом. Иро легла на пол, просунула руку и вытащила упаковку – разодранную, обслюнявленную и совершенно пустехонькую.