style="font-size:15px;"> – Невероятное место, – сказал он Помощнику. – Солнце все время наступает, испаряя то, что вылилось за ночь.
Скиталец взглянул на приборную доску и обнаружил там компас. Увиденное заставило его пересмотреть сложившееся представление об этом мире.
– Здесь солнце встает на западе, у нас за спиной. Оно преследует нас, испаряя все на своем пути, моментально перегревая воду. Мы не рискуем залетать слишком далеко, чтобы не оказаться снова под солнцем. То есть впереди, на востоке, вращение планеты погружает мир в темноту. Готов спорить, что здешняя буря – прямое следствие этого процесса. Она возникает на закате, когда вся перегретая вода внезапно остывает.
А ведь мы давно не бывали на мирах с постоянными бурями, отвечает рыцарь неожиданно впавшему в словоохотливость оруженосцу. Напоминает родные места?
– Совершенно не похоже, – сказал Скиталец. – Если учитывать жар на дневной стороне, здешние погодные условия не поддаются логическому объяснению. Я не метеоролог, но нутром чую, что на этой планете должен вечно твориться антагонистичный жизни кошмар.
Приборная доска летоцикла подсвечивалась для удобства пилота, так что двигались седоки не совсем вслепую. Фар, впрочем, не было и в помине, а отсутствие даже намека на крышу или тент наводило на мысль, что местные жители редко суются во тьму.
Это выглядело логично. Спасательный отряд атаковал явно превосходящего по силам противника. Похоже, Скиталец попал к каким-то партизанам, прячущимся в потемках, куда другие боятся залетать. Народ, ведущий разбойный образ жизни?
Но как люди из этого народа вообще угодили в плен? И если они так живут постоянно, почему не адаптировали свои корабли к дождям, почему продолжают мокнуть?
Зайдя в тупик, Скиталец отбросил все предположения, вернулся к тому, что знал наверняка, и начал заново, методично и логично. В этом отношении он ничуть не изменился – искал статистические и иные обоснования, даже если друзья смеялись над ним. Спустя много лет по-прежнему оставался собой. Как металл, из которого выковали топор, формально остается тем же веществом.
«Эти люди – не разбойники, – решил он. – Они беженцы. Подались в бега после нападения той большой группы, а теперь впервые рискнули атаковать сами, надеясь освободить друзей».
Пусть это всего лишь рабочая версия, но есть ощущение, что он на верном пути. А вот чего он не может понять, так это зачем похитили очага. Для экспериментов или…
«Я идиот», – подумал Скиталец, обратив внимание на пилота, на черную с серебром косу, переброшенную через плечо.
Лицо девушки было более молодой копией лица привязанной к заднему сиденью женщины. И глаза у них оказались одинаковые, светло-зеленые. В его родном мире это бы означало принадлежность к аристократии.
Женщина-очаг приходилась его спасительнице родственницей. Скорее всего, старшей сестрой, учитывая разницу в возрасте. Следовало догадаться раньше. На этих людей напали, взяли пленных, и некоторых постигла
