Придд или Колиньяр, но вкуса у кардинала было не больше, чем совести, к тому же Дораки тоже щеголяли в алом, и засилье этого цвета временщику не могло не льстить. Я так засмотрелся на маковое великолепие, что напрочь забыл о жертве нарианского листа. Мою память освежил смаковавший каждое избрание Арамона. Оказалось, унар Филипп на церемонии не присутствовал, предпочтя заболеть еще раз, правда, вновь обретенный недуг выглядел куда пристойней предыдущего. Служить с внезапно прорезавшейся сердечной слабостью благородный дворянин, разумеется, не в силах, то ли дело какой-нибудь бедняк, готовый хвататься за любое дело, лишь бы не умереть от голода.
Особого состраданья к больному я не чувствовал, хоть и не исключал, что опасного соперника устранил разгуливавший ночами по Лаик Анри. Наши «лучшие люди» тем и знамениты, что лучше других умеют пожирать друг друга. Впрочем, засевшие в Академии мерзавцы в мантиях ведут себя так же, а ведь мне предстоит стать одним из них! Наука в самом деле требует жертв, и это не только здоровье и молодость. Ученому, если он намерен следовать избранным им путем, приходится скрывать свои чувства и мириться с окружающей подлостью. Унар Герман мог отказаться от своего боя, я – не могу.
1-й день месяца Весенних Молний 391 года круга Скал
Первоначально я намеревался провести свободную от головастиков половину года в доме Форе, однако по здравом размышлении вернулся на лето в Лаик. Толстые монастырские стены должны надежно защищать от жары, которую я всегда переносил с трудом, а тенистый парк позволит гулять даже в самые знойные дни. Была и еще одна причина, но сообщать ее родным я по понятным причинам не стал. Я устал от навязчивой опеки Николь, в чью голову пришла нелепая мысль женить меня на одной из своих бесчисленных подруг и соседок. По мнению моей названой сестры, место в Лаик превращает меня в завидного жениха для любой столичной мещанки – не описать, насколько я этим польщен! Последней каплей, однако, стали верноподданные излияния моего зятя, после разрешения королевы от бремени перешедшие все границы терпимого. Габриэль был одновременно раздосадован рождением принцессы – ведь он ждал принца – и полон надежд на то, что его обожаемая маковая королева вскоре все же подарит Талигу наследника.
Меня у Николь полагают особой, приближенной к трону и, следовательно, не только всей душой преданной августейшей фамилии, но и разбирающейся в дворцовых хитросплетениях. Когда мне было предложено через моих влиятельных знакомых довести до сведения их величеств, что зачатию мальчика способствуют черносмородинный сироп и предшествующее недельное воздержание, я послал за наемной каретой. Расстались мы, впрочем, очень тепло, и я, пообещав вернуться как только схлынет жара, с облегчением устроился на кожаных подушках. Некоторые люди не только не ценят одиночества, но боятся его, а ведь оно бывает прекрасно.
3-й день месяца Весенних Молний 391 года круга
