на меня девушка.
Но я не успел ответить на ее вопрос, боковым зрением увидел, как наши беглецы выходят из дома.
– Пять адам десять, вижу беглецов, выезжаем за ними, – произнес я в рацию и мы выехали за ними.
Час ночи на улице, мы полдня просидели здесь в ожидании. Что они задумали?
Мы подъехали к ним и вышли из машины. Они сразу начали убегать в разные стороны и нам пришлось разделиться с Моникой. Я налетел на одного, сбил с ног и мы покатились вниз по склону. Затормозив, он пытался убежать, но я успел его схватить и надеть наручники.
Вернувшись к машине, Моника уже стояла у нее. Сообщив диспетчеру, что наших беглецов мы поймали, направились в участок.
Оформив их, мы отдали их надзирателям и я направился в душ. Это была долгая смена и я валился с ног от усталости. Но оно того стоит.
Я любил свою работу, мне нравилась моя команда людей.
Включив душ, мышцы под горячим напором заныли от усталости. Я простоял облокотившись о стенку руками минут пятнадцать и только потом начал смывать всю грязь.
Выйдя на парковку, я достал сигареты и подкурил одну, втягивая в себя никотиновые смолы. Выдыхая, я подошел к машине, но она была открыта. Какого черта? Я сел внутрь салона и начал осматривать его. Ничего не забрали, тогда почему она открыта? Ключи лежали на пассажирском сидении. Обратив внимание на зеркало, а затем на соседнее стекло, я рассмеялся и разозлился. Гребанная Моника. Все зеркало заднего вида было в поцелуях, а на окне помадой было написано «Поцелуй меня в зад, Капитан Крюк». Она явно злилась на меня до сих пор за дневные слова.
«Мы ездили по дорогам Лос Анджелеса и следили за нарушениями и преступлениями. Моника что-то рассказывала про их ночные посиделки с Лиамом и смеялась, а затем переключилась по рации на частный канал и начала у Лиама и Криса спрашивать что-то очень важное для нее.
Я не слушал ее и просто смотрел на дорогу, погруженный в свои мысли.
– О чем вы болтаете? – грубым тоном спросил я. Она замялась от него, но не растерялась.
– А нельзя? – в ответ мне спросила она.
– В рабочее время нет, – но потом подумал и добавил, – Если только о том, как я хорош.
– Размечтался, это ты будешь думать обо мне, но я тебе не по карману, Капитан Крюк, – промурлыкала Моника.
– С тобой всего лишь на одну ночь и все, – не подумав сказал я. В ее глазах читалась злость, обида и боль.
Черт, я не хотел ее обидеть или задеть, но слова назад не заберу. Иначе подумает и скажет, что она права. Оставшееся время мы ехали молча»
Черт, я идиот. Сам называю ее котенком, сам думаю о ней, но обидел ее не специально. Она была права, но я не буду ей этого показывать. Взяв из бардачка влажные салфетки, принялся вытирать это все.
Гребанная Моника! Ушло не меньше двадцати минут на то, чтобы это все оттереть. Надо же было именно красной помадой написать это. Откуда она у нее вообще, если девушка
