Темные волосы коротко острижены. Из-под тонких бровей взирали большие глаза. В их черных зрачках мелькал задорный огонек. Слегка приплюснутый нос с широкими ноздрями придавал ему еще более забавный вид. На нем было такое грязное одеяние, что и на людях, работающих в поле. У пояса виднелся потертый ремень из кожи. Рубаха доходила подолом до колен и висела на молодом человеке свободно. Было видно, что он достаточно худ, но это отнюдь не портило его. Завершали образ истертые сандалии.
– Доброго дня вам, путники!
– Доброго дня, – молвил в ответ Шанкар и улыбнулся.
Молодой человек приблизился к ним вплотную и с интересом начал изучать. Озорной взгляд пробежался по крепкому телу охотника, ненадолго задержался на обнаженной груди Абхе и опустился вниз на Карана. К легкому удивлению, этот оценивающий взгляд не вызвал у них смущения. Слишком добродушным и задорным он был.
– А вы не из этих мест, – весело подметил молодой человек.
– Верно, – кивнул Шанкар.
– Поразительная догадливость, – прошептала позади Абхе, но незнакомец ее, похоже, не расслышал.
– Какими ветрами же, эт самое, вас сюда занесло?
– Жаркими, – хмыкнула девушка.
– Не понял, честно говоря, – улыбка молодого человека стала еще шире. Он почесал затылок.
Шанкар поспешил добавить:
– Мы шли через джунгли вдоль Обители снегов.
Тот присвистнул:
– Ничего себе! Вот это да! И что же вас, эт самое, сподвигло на такой нелегкий переход?
– Ну… – охотник на долю секунды замялся и решил уклончиво ответить, – в долине Синдху произошло несчастье.
И без того большие глаза незнакомца округлились, став размером едва ли не с чом-чом[6].
– Долина Синдху? Вы не из Мохенджо-Даро ли?
– Оттуда, – подтвердил Шанкар, чувствуя, как сердце учащает ритм, – твоя родина тоже там?
– Да! – воскликнул тот и развел руками. – Только я из Лотхала[7], эт к югу от Сарасвати!
«Те самые поселенцы из долины, о которых рассказывала Нюнг» – вспомнил охотник.
– Как же все-таки приятно услышать родную речь! – продолжал радоваться незнакомец, будто нашел древний клад. – Даже представить не можете, насколько утомляет, эт самое, непонятный бубнеж местных жителей. Особенно старейшины! Он вечно так гаркает, будто на зебу[8] орет!
– Похоже, скоро узнаем, – буркнула Абхе и скрестила руки на груди.
– Кстати, – продолжая задорно ухмыляться, молодой человек ткнул пальцем в девушку, указывая на ее неприкрытые соски, – так тут не положено.
Абхе вскинула брови:
– Чего не положено?
– Голышом разгуливать, – невозмутимо пояснил тот, – местные оставляют непокрытыми только головы, – и пожал плечами, – смущаются поди… наверное. Мы тоже довольно долго привыкали. А уж жилища здесь какие… у-у-у-у, умереть от
