на его поддержку. Он молча пожал плечами, однако тут же кто-то потянул меня за свободную руку, заставив обернуться. Закутанная в плед, перепачканная сажей, рядом со мной стояла та самая девочка, которую я вынесла из горящего здания первой.
– Её зовут Настя.
– Настя?.. – переспросила я и тут же обернулась к ребёнку, прижимавшемуся ко мне. – Настенька, солнышко, иди к дяде на ручки…
– Нет, ты уйдёшь… – слёзы потоком хлынули из её глаз, и у меня сердце сжалось от боли.
– Я… Послушай меня, Настенька, ты же видишь… Ты должна идти с ними…
– Нет!.. – тут же запротестовал ребёнок.
Снова я почувствовала на своей ладони маленькие пальчики девочки, стоявшей подле меня.
– Что случилось?.. – поинтересовалась я, пытаясь сделать звук собственного голоса как можно мягче, хотя получалось с трудом.
– Она почти не видит вас. Только смутные очертания вашей фигуры…
– Ах, вот оно что…
– Настенька, – медленно начала я. Мне ужасно не хотелось обманывать ребёнка, но я больше ничего не могла придумать, – детка, тебя посмотрит доктор, а потом я снова возьму тебя на ручки, хорошо?
– Да?..
Для двух лет, пожалуй, очень смышлёный и разговорчивый ребёнок. Мои собственные дети начали развиваться очень рано, в виду того, что мы очень бдительно следили за ними, стараясь ничего не упустить и дать как можно больше на первых шагах их жизни. Дети ведь намного лучше воспринимают любую информацию в раннем возрасте.
Насколько мне известно, в детских домах, как правило, детям не достаётся должного внимания, ввиду нехватки персонала. Так было раньше, во всяком случае.
– Да, дорогая, иди на ручки к дяде-доктору.
Внезапно девочка обхватила моё лицо маленькими ладошками и расцеловала в обе щёки, а затем, уже не сопротивляясь, позволила себя передать врачу.
– А вы, правда, заберёте её? – детский голос заставил меня вздрогнуть, и я снова обернулась к девочке.
– Я не знаю. Но не сейчас.
– А когда?
– Я…
Моё замешательство прервал Кароль:
– Прости, девочка, нам пора.
Однако прежде, чем я успела обернуться к нему, нас прервал громкий женский голос. Я вздрогнула, узнав его безошибочно.
Мы синхронно обернулись. Конечно, не узнать собственную маму было не возможно, однако она меня в этом облике точно не узнала. К тому же… я столько лет мертва в этом мире.
Итак, она всё ещё журналистка, не смотря ни на что, и всё ещё безупречно выглядит.
– Простите, пожалуйста, вы не ответите на несколько вопросов для телевидения?
Я ошарашено смотрела на неё, перестав на миг воспринимать действительность. Рэг и Кароль заслонили меня своими мощными телами, полурасправив крылья. Остальные двое горгулий-мужчин встали позади меня. Мама же, не обращая на их грозный вид никакого внимания, как ни в чем не бывало, продолжала. В
