сдаваться никто не собирался.
Последние инструкции для перепуганной смертницы:
– Когда скажу, ложишься на пол. Голову накрываешь ладонями и молчишь как рыба. Никакого визга! Если нас убили, выползаешь в дверь и несёшься со всех ног зигзагами в лес… – Он встряхнул её за плечи, рыкнув с угрозой: – Попробуй не выжить!
Оставалось добавить: "Не выживешь – убью!" Она попыталась освободиться.
– Что вы такое…
Взгляд хищника откликнулся холодом по позвоночнику. Слова протеста застряли в горле.
– Заткнись и слушай! – он сунул в дрожащие руки портмоне и назвал номер друга. – Просишь или покупаешь телефон. Звонишь Давиду. Докладываешь обстановку. Говоришь, что ты моя! В Новосибирске стоит самолёт. Тебя доставят в Москву в мой дом. Есть пара квартир. Одна на окраине, другая с видом на кремль. Акции, счета, всё даст и объяснит Давид.
– Нет, нет, нет… – Ада мотала головой, отказываясь верить в худшее.
Три пальца легли на подбородок, намертво зафиксировав голову. Серые глаза смотрели в душу. Он цедил по слогам:
– Думаешь, я хочу умирать? Даю тебе вводные на все времена! Брюхом на пол, закрытая голова, побег и Давид! Это то, что сделаешь, если меня не станет. Неважно где и когда! – Твёрдые пальцы больно сдавили лицо, рычание зверя: – Теперь поняла?!
Она трясла головой, перепугавшись больше прежнего, но слова навсегда врезались в память.
Брови у переносицы, нахмуренный лоб.
– Не слышу!
Она выплюнула в холодные глаза.
– Да!
Он расцепил пальцы, борясь, возможно, с последним желанием: впиться в пухлые губы, зацеловать в кровь. Останавливало одно: она дочь сводной сестры!
– Умница! – взгляд с бешеным блеском в глазах, но злость вовсе не на неё.
Ада морщилась, потирая подбородок. Синяк обеспечен, но лишь бы выжить. У мёртвых ничего не болит.
– Погнали!
Тёма до конца вдавил газ. «Бэха» с рёвом летела по бездорожью. Гравий стучал по днищу, рикошетом отскакивая от широких колёс. Редкая жухлая трава на обочинах в лужах.
Паша, не мигая, смотрел на дорогу, тихо шепча:
– Выноси, миленькая, выноси…
Они под углом вылетели на трассу. Шины с визгом вывернули в нужную сторону. Мимо, не сигналя, пролетали автомобили. Чёрный внедорожник наводил ужас грязным кузовом и жесткими лицами пассажиров. С такими спорить – себе дороже.
– Ну что, вырвались? – Тёма смотрел в зеркало заднего вида.
Павел кивнул, искренне желая этого. Он заметил краем глаза, как расцвела подопечная, но сам оставался серьёзным.
– Вроде, да, но не расслабляемся. Тихоня прошаренный, самонадеянный беспредельщик. Жучок на шмотках Ады остался в отеле. Телефон я выкинул. Сейчас он слепой, но может устроить засаду на трассе.
Паша подмигнул бледной как смерть Аде.
– Всё будет хорошо. Мы
