правдой. Если человека постоянно направлять, рано или поздно он пожелает вырываться из-под управления. Каждый обладал своим характером и неповторимыми взглядами на жизнь. Под одну узду невозможно оседлать всех лошадей, так и человек не будет действовать по одному и тому же шаблону. Такие мысли шли в разрез с предположением, что Волхвы правили историей и направляли ее в необходимое им русло. И откуда только такие противоестественные идеи? Наверное, это просто абсурд. Люди должны развиваться равномерно и самостоятельно, зачем извечно толкать их к пропасти?
– Королева, ты не понимаешь той глубины, что доступна мне, – почти со злобой сказала девушка. Ее длинные тонкие пальцы нервно сжались.
– А может, все как раз наоборот. Ты не понимаешь того, что знаю я.
– Какие глупости, – вздохнула Монтэя.– Глупости. Ты не знаешь истории Волхов, королева, ты не можешь ее знать.
Злило то, что она не признавала собственной ошибки, но где-то в глубине темно-карих глаз я заметила сомнение.
– Не хочу с тобой спорить, Монтэя Блэк, – сдержанно ответила я, откидываясь спиной о стену. Кровь, наконец, перестала идти из порезанной ножом ноги.
В ответ на это Монтэя презрительно фыркнула.
– Словно я нуждалась в том, чтобы ты со мной спорила.
Ничего ей не отвечая, я закрыла глаза, чувствуя дикую усталость. Но сон не пришел бы, все до сих пор болело, а кровь бурлила после убийства Банджа. Этот человек даже после смерти не давал мне покоя.
– Неужели ты не жалеешь о том, что бастард погиб?
– Тебе что за дело? – не открывая глаз, спросила я. Любопытство Правительницы, как минимум, пугало.
Она недовольно засопела, осознав, что не вызывает во мне никакого интереса. Научившаяся сдерживать собственные страдания за недели беспощадных пыток, я привыкла не показывать врагу того, что он делал со мной. И как он меня до жути пугал.
– Просто… – протянула Монтэя, но я все не открывала глаз, сквозь закрытые веки видя, как она движется по комнате.– Он дал тебе клятву вассала. Это не доказывает его чувств?
– Причем тут чувства бастарда? – удивилась я, опуская голову влево и вправо, дабы размять затекшую шею.
– Ведь он любит тебя.
– И?
– Тебе все равно?
– Да.
– Ложь, – бросила Монтэя. Злость в ее голосе насторожила мою интуицию, я решила продолжить это словесную перепалку.
– Нет, ничуть.
– Ложь! – настаивала девушка.
– Я люблю короля.
– Но он марионетка в своих чувствах, сними Хелл чары, и ты останешься ни с чем.
– Он уже их не снимет, – томно отозвалась я.– Он мертв.– Это прозвучало ужасно, но я попыталась сглотнуть эти слова.
– А ты не предполагала, что с его смертью, падут и чары.
– Нет.
Девушка рассмеялась. Внутри
