который забыл некую суть жизни и смерти, до которой можно было дознаться, только уставившись на меня. Однажды вечером я оставил его позировать с невидимкой на лужайке и зашёл внутрь, чтобы закончить несколько писем для почты. Должно быть, я пробыл за делом почти час, потому что собирался включить свет, когда почувствовал, что в комнате есть кто-то, с кем, как предупредили вставшие дыбом волосы на затылке, мне ни в малейшей степени не хотелось встречаться. На стене висело зеркало. Когда я поднял на него глаза, то увидел отражение пса Харви рядом с тенью у закрытой двери. Он стоял, вытянувшись на задних лапах, чуть склонив голову набок, чтобы освободить диван между нами, и смотрел на меня. Морда с нахмуренными бровями и сжатыми губами была собачьей, но взгляд, на ту долю времени, что я его ловил, был человеческим – полностью и ужасно человеческим. Когда кровь моя снова пошла по жилам, пёс плюхнулся на пол и уже просто изучал меня в обычной одноглазой манере. На следующий день я вернул его мисс Сичлифф. Не выдержал бы его ещё хоть день ни за сокровища Азии, ни даже за одобрение Эллы Годфри.
Дом мисс Сичлифф, как я обнаружил, был особняком середины викторианской эпохи, особо мерзким даже в свои дни153, окруженным садами несочетаемых цветов; все они сверкали стеклом и свежей краской на железных деталях. Полосатые жалюзи в это жаркое осеннее утро закрывали большую часть окон, и голос пел под пианино почти забытую песню Джин Инглоу154
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
